В поисках правильного вопроса
На нынешнем этапе белорусской революции вопрос «Что не делать?» может оказаться важнее вопроса «Что делать?» Co zanadto, to nie zdrowo (что слишком, то плохо) — эта бытовая истина и при переходе на макроуровень не теряет своей актуальности, что легко проиллюстрировать на примере государства.
К чему ведет его распад — хорошо видно на примере Перестройки. Однако противоположная крайность, в которую большинство белорусов ударилось по собственной воле, не свободна от недостатков.
Официальная советская статистика в годы «дорогого Леонида Ильича» больше одного процента экономического роста выдавить из себя не могла. Насколько этот героический процент отражал реальность — отдельный разговор.
Не исключено, что путем выжившего из ума советского руководителя движется и так называемая «белорусская модель». По крайней мере за последние десять лет наша экономика росла не быстрее брежневской.
Единственное, что радует, так это государственный суверенитет и независимость. Несмотря на все происки внешних завистников, сомкнувших кольцо вокруг острова стабильности, белорусы не ходят в лаптях и под плеткой.
Впрочем, плетку белорусам заменяет резиновая дубинка, она же палка (ПР-Т). Любопытствующие без труда отыщут ее характеристику в интернете. Гуманное изделие, слов нет. Из разряда не наносящих «значимый физический урон лицу, нарушающему порядок».
Статья 3 vs. статьи 25
Согласно классику политологии Максу Веберу, «современное государство есть организованный по типу учреждения союз господства, который внутри определенной сферы добился успеха в монополизации легитимного физического насилия как средства господства…»
Можно ли считать белорусское государство современным — вопрос дискуссионный. Однако искусством монополизации физического насилия оно владеет в совершенстве. Жаль, что слово «легитимное» из определения Вебера не клеится в Беларуси не только к государственному насилию, но и к государству в целом. Доказательством тому служит отсутствие уголовных дел по поводу убийств так называемых протестунов. Что уж тогда говорить об искалеченных?
Когда речь идет о самосохранении правящего клана, то монополия на ничем не ограниченное насилие позволяет любое покушение на независимое участие в политике считать преступлением. О том, как этот принцип реализуется на практике, могут рассказать кандидаты в президенты.
Между прочим, сам факт ареста служит доказательством того, что кандидат в президенты не был спойлером, т.е. кандидатом, сконструированным властью для оттягивания на себя голосов от реального оппозиционного политика.
В этом смысле «выборы» 2020 г. отличаются от предыдущих тем, что аресты кандидатов в президенты начались до того, а не после того.
Что же делать, как противостоять монополисту на ничем не ограниченное насилие и при этом не преступить статью 3 Конституции? Напомню ее читателям: «Любые действия по изменению конституционного строя и достижению государственной власти насильственными методами, а также путем иного нарушения законов Республики Беларусь наказываются согласно закону».
Не все, что зарегистрировано в Национальном реестре правовых актов Республики Беларусь, является откровенным фуфлом. Попробуйте оттолкнуть «космонавта», избивающего женщину с помощью ПР-Т, и статья 3 сразу вернет вас в реальность.
Другое дело, что далеко не все статьи, собранные под крышей Основного законы, доросли до правоприменения. В их компании, например, статья 25: «Никто не должен подвергаться пыткам, жестокому, бесчеловечному либо унижающему его достоинство обращению или наказанию, а также без его согласия подвергаться медицинским или иным опытам».
Но чьи это проблемы, самой ли статьи, или государства в лице работников правоохранительных органов? Полагаю, не обязательно быть членом клуба «Что? Где? Когда?» и располагать дополнительной минутой времени, чтобы найти правильный ответ.
До того, а не после того
Еще Великий комбинатор Остап Бендер любил напоминать о своей слабости: он чтил Уголовный кодекс. В Беларуси люди служивые в подобных слабостях не замечены. Но несмотря на значительный вклад людей служивых в поддержание социально-политической стабильности в стране, их роль не следует преувеличивать.
За пояснением обратимся к известным строкам поэта Булата Окуджавы:
«Вселенский опыт говорит,
что погибают царства
не оттого, что тяжек быт
или страшны мытарства.
А погибают оттого
(и тем больней, чем дольше),
что люди царства своего
не уважают больше».
В XX веке предшественники современного белорусского «государства для народа» самоликвидировались дважды. Ни в первом, ни во втором случае защитников у монополистов на насилие не нашлось. Напротив, недостатка в желающих кричать от радости «Ура!» и бросать в воздух чепчики отмечено не было. Жизнь ушла из системы, и система самоликвидировалось.
Вспомним о борьбе с тунеядцами, которую государство ведет с 2013 г. В чем причина? В деньгах? Лишними деньги не бывают, однако, не следует преувеличивать их роль. Тунеядец — хуже политизированного противника власти. Он не нуждается в «сильном» государстве во главе с национальным лидером, т.к. способен зарабатывать на хлеб с маслом самостоятельно. Поэтому, когда в очередной раз у государства накопятся проблемы, подставлять ему плечо тунеядец не станет. Скорее наоборот: он его подтолкнет.
Государство — это не кучка избранных, допущенных к главному корыту. Кстати, слово «корыто» автор использует не для эмоциональной экзальтации читателей. Оно реально существует. Рассказы о корыте вбрасываются в информационное пространство всякий раз, когда возникает необходимость охарактеризовать кого-нибудь из бывших. Например, вот так: «Вот я их (бывших — СН) поэтому так и оцениваю. А не потому, что Ф или Л, которые были рядом, возле «корыта» этого, там чмокали больше, чем кто-нибудь».
Информацией о том, кто сегодня прорвался в первые ряды и чмокает «больше, чем кто-нибудь», я не располагаю. Но государство не следует редуцировать до чмокающих у главного корыта. Более 60 тыс. членов участковых избирательных комиссий куда прикажете отнести, к государству или к обществу? А пенсионерку, закладывающую любителей развешивать БЧБ ленточки?
Монополисту на насилие бессмысленно противопоставлять силу. В таком противостоянии победа всегда будет на стороне монополиста. Но не все так безнадежно. На современном этапе белорусской революции монополисту эффективней отказывать в поддержке.
Проявить принципиальность на избирательном участке, т.е. совершить поступок, решатся немногие. Куда проще найти предлог или создать повод, чтобы не оказаться среди тех, кому начальство доверит подсчет голосов. Подобных ситуаций немерено. Достаточно оглянуться вокруг, чтобы обнаружить те сферы, в которых можно эффективно ничего не делать.
Сергей Николюк