ЛАТВИЯ — БЛИЗКАЯ И ДАЛЕКАЯ. НЕГРАЖДАНЕ

Не знаю, есть ли в какой другой стране аналогичная категория лиц. Зато знаю точно, что проблема неграждан Латвии — как острая заноза: чуть заденешь — начинает болеть, колоть, гноиться. Рвет и мечет Россия, недовольно ворчит Европа, время от времени пытаясь приструнить ретивого прибалтийского союзника… А время идет, вот уже два с лишним десятка лет латвийскому независимому государству. Но неграждане, потеряв половину своего первоначального численного состава, живут здесь и, по моим наблюдениям, никуда не собираются уезжать.

Неграждан в Латвии, по официальной статистике, примерно 318 тысяч человек, или почти 15% жителей страны. А было 700 тысяч. Кто они такие, неграждане? Сначала назову несколько цифр, а потом перейдем к прозе жизни. Из числа всех неграждан 65,8% — русские (34,6% русских Латвии), 13,5% — белорусы (55,3 % белорусов Латвии), 9,6% — украинцы (56,3 % украинцев Латвии), а всего представители национальных меньшинств — 99,6 %, Не удивляйтесь, но среди неграждан есть и латыши — 0,4% (около 1200 человек, или 0,1% живущих в стране латышей). Лично я таких латышей не встречал, но со статистикой спорить не буду.

Негражданами стали главным образом люди, переселившиеся в Латвию из других республик СССР в 1940—1989 гг., а также их дети. Бросается в глаза, что их очень много. В департаменте по миграции мне объяснили, почему эта цифра такая огромная. В двух мировых войнах Латвия понесла большие демографические потери. При медленном естественном приросте населения, проводившейся политике индустриализации и более высоком по сравнению с большинством республик СССР уровне жизни большую часть прироста населения в советской Латвии обеспечивала миграция. Сюда с охотой ехали работать из самой Москвы выпускники элитных советских вузов, чтобы вкусить прелестей жизни в «самом западном городе страны», как тогда называли Ригу. А уж люди в погонах как рвались сюда перед пенсией! Армейскому, милицейскому, кегебешному офицеру пределом мечтаний было встретить старость на тихих улочках Риги. Кто из них думал, что Советский Союз когда-нибудь рухнет, как подгнившее дерево от малейшего дуновения ветра…

С типичным представителем категории неграждан Тамарой (она не очень любит, чтобы ее звали по отчеству, хотя давно уже бабушка) мы как раз и гуляем по тем самим тихим и уютным улочкам Старой Риги. Время от времени она останавливается и показывает в сторону какого-либо здания:

— Это была военная комендатура… Это — министерство… А это — здание КГБ…

— Самое высокое в Риге? — я пытаюсь настроить ее на веселую волну. Но она не реагирует, удивленно спрашивает:

— Почему самое высокое? В Риге полно высоких домов…

Я отвечаю фразой из анекдота:

— Из окон этого дома Сибирь была видна…

— А-а-а, — немного грустно улыбается Тамара и продолжает свою экскурсию.

 Она вся в советском прошлом. В Ригу приехала маленькой девочкой вместе с родителями в середине 50-х. Здесь окончила школу, институт. Работала в министерстве связи. Отлично знает латышский язык, историю, культуру, экзамены на гражданство могла бы сдать запросто. Но делать этого не хочет по принципиальным соображениям. Для нее все рухнуло в начале 90-х.

— Не нужно мне их гражданство, — говорит она твердо, я бы даже сказал, с вызовом.

«Их», «они» — так она называет латышей, имея в виду, главным образом, местную власть. В ее представлении, она виновник всех ее бед и проблем. А беды и проблемы эти такие же, как у наших пенсионеров. Маленькая пенсия — 169 лат (для ясности — один лат равен двум долларам), могла быть и больше, но за два года до ее оформления Тамару уволили, не дали доработать: министерство закупило какую-то мудреную цифровую технику, понадобились молодые специалисты. Зимой, когда по полной приходится оплачивать «коммуналку» за трехкомнатную квартиру (доходит иногда до 120 лат), Тамаре приходится туго. Тем более, что сын, с которым она проживает, не работает и не очень стремится работать. Проблемы сына, впрочем, никак не связаны с титульной нацией и негражданством.

Есть у Тамары еще дочь Наташа. Она человек продвинутый и современный, а потому не стала множить семейные проблемы, сдала экзамен по языку, получила гражданство и теперь мало чем отличается от миллионов жителей Европы. Работает в крупной компании, имеет приличную зарплату — какую, я постеснялся спросить, но по фрагментам разговора понял, что никак не меньше 400 — 500 лат. Хочет отдохнуть на Лазурном побережье — пожалуйста, ни виз, ни границ. Может и на работу устроиться куда-нибудь в Ирландию (излюбленная страна для трудовых мигрантов из Латвии), но это ей не надо. Вместе с мужем зарабатывают достаточно, чтобы жить на родине и не искать счастья на чужбине.

Дочь Тамары замужем, растет внучка Юля. Она занимается в обычной латышской школе, учит латышский, русский, английский и французский языки. Она, конечно, гражданка Латвии — по маме, и проблемы бабушки, связанные с ее негражданством, ей не очень интересны и не очень понятны. Какое будущее ждет Юлю? Думаю, европейское. Жизненный маршрут подрастающего поколения сегодня выглядит примерно так: средняя школа, обязательное знание 2 — 3 языков, обучение «где-то в Европе» — в Европе можно учиться бесплатно и в хорошем колледже или университете, и трудоустройство тоже там.

В дочкиной семье, впрочем, тоже имеется негражданин — куда же без него? Это Андрей, зять Тамары, Юлин папа. Ему под сорок, латышский язык не изучал, поэтому и застопорилось с гражданством. Но, в отличие от «идейной» негражданки Тамары, зять убежден, что экзамен он обязательно пойдет сдавать. Надо только найти время и подучить язык. А вот со временем-то у него как раз и проблемы. Андрей, как я понял, прекрасный специалист-реставратор, руки у него растут откуда надо. Он прораб в небольшой бригаде реставраторов, на их услуги есть спрос по всей Европе.

Воскресным днем мы гуляли по осенней Юрмале, и он время от времени показывал пальцем в сторону деревянных ухоженных дач:

— Здесь мы работали. И вон там тоже…

Качество его работы, надо сказать, было видно издалека, из-за забора.

На следующий день Андрей улетал в Карлсруэ. Небедный бюргер пригласил его вместе с напарником что-то там отреставрировать. Работы всего-то на пару дней. Но заказ очень выгодный, такие Андрею очень нравятся. Шутливо он назвал его «набегом на Европу»: прилетели, быстро выполнили работу, получили деньги и — домой.

Иногда к работе Андрей подключает отца, военного пенсионера, тоже негражданина. Пенсия у отца примерно как у тещи Тамары, без приработка приходилось бы туго.

— Завтра в Юрмалу поедет, — рассказывает об отце Андрей. — Старинный шкаф надо собрать. Справится…

За несколько дней, проведенных в Латвии, неграждан я встречал на каждом шагу. Богемное, я бы сказал, намоленное для них место — Дом Москвы — находилось рядом с моей гостиницей. Каким-то образом российским властям удалось отстоять бывший Дом культуры железнодорожников, превратить его в островок для ненатурализованных жителей Латвии. Я, конечно, заглянул сюда. И окунулся в атмосферу ностальгии по прежним временам. В воздухе буквально пахло чем-то давно позабытым советским. Касса с афишами концертов «Доктор Ватсон» и Виктора Третьякова (билетов, кстати, не купить, все проданы), скромное и дешевое по рижским меркам кафе, где кофе вкуснее, чем в некоторых дорогих заведениях Старой Риги, большой книжный магазин с литературой исключительно на великом и могучем… И, разумеется, туалет, где всем заправляет пожилая уборщица, надумавшая наводить марафет в разгар рабочего дня. Лица посетителей, в основном бабушек, которые привели сюда внуков на занятия в кружках или заглянули просто пообщаться, умиротворенные и просветленные. Прямо как в храме…

Ряды неграждан с каждым годом редеют. Примерно тысяч на двадцать. Поскольку большинство из них люди в возрасте, то убыль эта, увы, естественна. Может, в этом местная власть видит решение проблемы?.. Ну а молодые потихоньку учат язык и идут сдавать экзамены, женятся и выходят замуж за представителей титульной нации, упрощая явно политизированную проблему гражданства. Давно поняли: упорство, с которым их родители, бабушки и дедушки игнорируют натурализацию, ничего не дает — одни только проблемы. Танки ведь из России в Латвию не вернутся…

Общаясь с молодыми жителями Латвии, гражданами и негражданами, я заметил: мало кто из них рассчитывает на помощь государства, каждый решает свои проблемы сам. Не то что у нас, где подросло, набирается жизненных сил очередное поколение государственных иждивенцев. Оно надеется не на себя, а на то, что «ён пообещал, ён сказал, ён обеспечит»… В этом и есть наше главное отличие?

Справка

Неграждане в латвийском праве отличаются от апатридов — лиц, не имеющих государственной принадлежности. В отличие от них неграждане, например, имеют латвийские паспорта (в отличие от изначально синих, а с 2007 г. красных гражданских, паспорта неграждан фиолетового цвета). По-английски в них неграждане обозначаются как иностранцы (англ. alien), подлежат дипломатической защите Латвии за рубежом, обладают правом жить в Латвии, не запрашивая вида на жительство. Конституционный суд Латвии в решении о порядке лишения статуса негражданина констатировал:

«С принятием Закона о негражданах возникла новая, ранее неизвестная международному праву категория лиц — неграждане Латвии. Неграждане Латвии не подлежат приравниванию ни к одному из установленных международно-правовыми актами статусов физического лица, потому что установленный для неграждан объём прав не соответствует полностью ни одному из этих статусов. Неграждане Латвии не могут считаться ни гражданами, ни иностранцами, ни также лицами без подданства, а лицами с «особым правовым статусом» (..) правовая связь неграждан с Латвией признана в известной мере, на основании чего возникли взаимные права и обязанности. Это вытекает из статьи 98 Конституции, которая, среди прочего, определяет, что каждый, имеющий паспорт Латвии, имеет право на защиту государства и право на свободное возвращение в Латвию».

Неграждане не имеют избирательных прав (в отличие от сходной группы неграждан Эстонии), хотя могут состоять в латвийских партиях. Ограничены они также в профессиональной деятельности: не могут служить в армии, правоохранительных органах, охране тюрем, работать чиновниками, адвокатами, нотариусами, фармацевтами, судебными заседателями, работниками Службы государственных доходов, загсов и др. Также существуют ограничения в социальных и экономических правах: в приобретении недвижимости, в правах на приватизационные сертификаты (примерный аналог российских ваучеров), в подсчёте пенсионного стажа, в праве ношения оружия, в возможности обучения в некоторых вузах… В 2010 году Латвийский комитет по правам человека насчитал 79 различий между правами граждан и неграждан Латвии.

(Окончасние следует.)

Василий ЗДАНЮК, Минск — Рига — Минск