РЕФОРМЫ: ВЫБОРУ МЕШАЕТ «КАША В ГОЛОВЕ»

— Так кто, на ваш взгляд, может выступить проводником идей неудовлетворенной массы? Могут ли это сделать политики?

— В авторитарном государстве, где руководство злоупотребляет государственными ресурсами для сохранения собственного положения и недопущения смены власти, публичная политика перестает существовать. Важнейшие решения принимаются непублично и предъявляются обществу как факт. Пример — решение о строительстве атомной электростанции. Политическая оппозиция становится маргинальной, а политическая деятельность — источником личных проблем.

Очевидно, сегодня никаких сил нынешней оппозиции, какая бы конфигурация ни создавалась, недостаточно для достижения перемен. Но действующие политические партии, разрозненные и малочисленные, умеют проводить интенсивную агитацию и избирательные кампании (на что, кстати, совершенно не способны кандидаты от власти: они и так в списках победителей), могут мобилизовать людей, хотя и небольшое количество. Этот потенциал может сыграть свою роль в условиях кризиса, когда станет очевидной неспособность старого руководства решить проблемы страны. То есть при определенной ситуации и стечении обстоятельств. И при условии достаточного уровня координации.

Но пока большинство желающих перемен не стали сторонниками перемен. Они предпочитают быть в позиции наблюдателей, комментаторов и критиков.

Мне вспоминается история, рассказанная известным кинорежиссером Юрием Хащеватским. Однажды он возвращался домой после пятнадцатисуточного ареста за участие в акции протеста. Во дворе встретил знакомого бизнесмена. Говорит ему «Привет! Как дела?». Тот отвечает: «Ой, Юра, как хреново… Когда уже вы там что-нибудь сделаете?!» Вот так пока обстоят дела. Многие считают, что кто-то должен им сделать хорошо… Действующая оппозиция тоже виновата в таком положении вещей. Я думаю, нужно предложить желающим принять участие в принятии решений, чтобы они стали участниками процесса. Это создало бы критическую массу настоящих сторонников перемен.

Люди, считающие определенный выбор своим, в большей степени готовы его отстаивать. Вот способ вовлечения людей в общее дело, а не просто в оппозицию.

А неорганизованная протестная масса без общей идеи — это просто бунт.

— То, что стратегия сторонников перемен должна строиться на предъявлении обществу привлекательной альтернативы, тоже ваша мысль. Сейчас, кажется, сложилась такая ситуация, что в рамках европейской инициативы модернизации для Беларуси можно предъявить такую альтернативу. Тем не менее, до сих пор этого не происходит. Почему?

— Альтернатива, которую могут поддержать люди, должна состоять из трех частей: идейной, организационной и персональной. Первая часть — видение будущего (представление о том, какой будет страна после перемен, включающее, кроме описания картины, еще и программные документы, описывающие необходимые реформы и их результаты).

Вторая часть — организация, предлагающая видение будущего. В идеале должна быть единая и авторитетная организация, но в авторитарной стране, где публичная политика подавляется, это невозможно. Оцените, например, факт: в парламенте Беларуси нет ни одной фракции. В реальной ситуации в Беларуси организационную альтернативу может представить только коалиция разных политических сил. Этот вариант заведомо менее эффективен, чем единая сильная партия, но в условиях, когда для борьбы с оппозицией используются все ресурсы государства, ожидать появления сильной оппозиции может только неинформированный человек. Но есть возможность создания широкого общественного движения в результате общенациональной кампании. Вот, пожалуй, единственный способ заставить власть считаться с мнением людей.

Третья часть альтернативы — персональная. Это лидеры, которые должны быть (или стать) известными гражданам. Такова уж человеческая природа, что для принятия решения людям важно понять не только то, что предлагается, но и то, кто предлагает и кто несет ответственность.

Европейский диалог о модернизации Беларуси — очень важная инициатива. Модернизация необходима нашей стране как воздух, ведь теперь уже не только специалисты понимают: экономическая модель (бывшее «чудо») оказалась несостоятельной, и попытка предотвращения будущего завела страну в тупик. Однако диалог о модернизации может помочь сформировать только первую часть альтернативы. Остальное — задача белорусского общества.

Тем не менее диалог чрезвычайно важен. Боюсь, его важность многие недооценивают. И зря.

Во-первых, это диалог, в котором участвуют эксперты, представляющие разные точки зрения, разные политические силы, разные научные школы. Достижение ими общего видения того, что нужно сегодня делать для модернизации, может стать серьезным прорывом, который снимет барьеры для объединения усилий.

Во-вторых, диалог предполагает также участие экспертов из стран, которые в своем развитии и по уровню жизни опередили остальных. Очень важно сравнивать себя не с отстающими, а с лидерами. И использовать (разумеется, критически) опыт лидеров, как положительный, так и отрицательный. Сотрудничество со странами Евросоюза может дать мощнейший импульс нашему развитию, ведь там — высокие стандарты и уровня жизни, и культуры производства, и культуры управления. Финансовые ресурсы, высокие технологии, огромный перспективный рынок. Кстати, объем рынка правильно измерять не по количеству населения, а по платежеспособности. Думаю, в такой постановке вопроса рынок одной Германии намного более емкий, чем рынок России. Почему мы от этого отказываемся? Только на том основании, что сегодня на рынок России прорваться проще? Подобный подход уничтожает мотивацию для развития и ведет нас в третий мир. Не стоит терять то, что уже имеем, но надо смотреть вперед. Экономическое сотрудничество с Евросоюзом и другими развитыми странами может дать Беларуси новые возможности, только надо отказаться от губительной самоизоляции.

Наконец, в-третьих, европейский диалог о модернизации помогает сформировать в белорусском обществе привычку смотреть в будущее. Смотреть в будущее наши люди боятся, такой вид деятельности подвергается самоцензуре. Страх перед переменами приводит к тому, что даже их сторонники говорят: после Лукашенко будет хаос. А почему, собственно? В Словакии авторитарный лидер Владимир Мечияр, пользовавшийся поддержкой значительной части общества, пробыл у власти достаточно долго, чтобы люди привыкли — только он все решает. Но и ему пришлось уйти. Хаоса не случилось.

В любой ситуации, кто бы ни был руководителем Беларуси, надо думать о будущем. Надо представить себе перспективную Беларусь со всеми ее проблемами и предложить пути их решения. В этом ценность европейского диалога о модернизации. Я знаю, многие экспертные и политические структуры уже имеют хорошо продуманные предложения, основанные на серьезных исследованиях. Вот почему диалог имеет хорошие перспективы.

— И опять же ссылаюсь на ваше высказывание, что именно линейность мышления «Восток — Запад» лишает власть, общество и всю нацию возможности рассмотрения разных вариантов поведения. А чью модель существования без необходимости выбирать можно взять за ориентир?

— Интересно, что конфликт между Востоком и Западом — очень неопределенная формулировка. Она существует в общественном сознании только в нашем регионе — мы между Россией и Евросоюзом. Точнее было бы сказать, что Восток в нашем понимании — это Россия, а Запад — Европа, а также США и Канада.

Введение в мышление белорусского общества координат Север — Юг помогло бы увидеть много новых возможностей и для развития, и для баланса. Я присутствовал в 2002 году на конференции в Вильнюсе: президент, правительство, партии, научные центры, предприятия заключили соглашение о совместном продвижении программы внедрения экономики знаний. Она предполагала модернизацию экономики и ориентацию на высокие технологии. Что-то подобное реализовала в свое время Ирландия. Успехи в Литве пока скромные, хотя к реализации некоторых направлений программы подключились Латвия и Эстония. Суммарная численность населения этих стран меньше населения Беларуси. А участвуй в такой программе наша страна? Думаю, результат был бы полезным для всех. Но мы зациклились только на Западе и Востоке.

Потенциал сотрудничества с Украиной также представляется мне недооцененным. И географическое положение, и культурный, и научный, и промышленный потенциал, и рынки могли бы создать новые возможности и для баланса, и для движения вперед. Что мешает? Каша в голове.

Моделей существования без необходимости выбирать, наверное, нет. Но есть примеры разумного выбора. Такова внешняя политика большинства развитых стран. Для Беларуси естественное решение — сотрудничество с соседями, а мы ищем союзников на других континентах, втягиваемся в чужие конфликты. А вражда с влиятельными странами — вообще несусветная глупость. Мы находимся на линии напряжения, и в наших интересах уменьшить его, а также использовать все возможности для баланса и развития.