КАКОЕ САМОЕ ЛЕГКОЕ У НАС РЕШЕНИЕ? ПОСАДИТЬ НАРКОМАНА В ТЮРЬМУ!

Об этом вели разговор на интернет-канале ОГП-ТВ экономист, заместитель председателя ОГП Лев Марголин и кандидат психологических наук, доцент Дальневосточного государственного университета, в недавнем прошлом сотрудник Барановичского университета Людмила Мирзаянова.

Л. Марголин: — Кто должен, прежде всего, заниматься этой проблемой: государство, общество, семья?

Л. Мирзаянова: — Это та проблема, которой должны заниматься все! Заболевание очень помолодело. Ребенок должен понимать с учетом его уровня развития, что представляет из себя его организм, как ведет себя таблетка, которую дает мама от кашля. Эти первичные знания помогут ребенку понять, что такое распространенные возбуждающие средства — кофеин, никотин, что такое алкоголь, как они действуют, поступая в организм, какие происходят изменения и последствия. И знать, конечно, что такое наркотик.

Л. Марголин: — То есть должна быть системная работа?

Л. Мирзаянова: — Безусловно, хотя бы на перспективу. Это может быть программа, план действий или стратегия, как в России; долгосрочная — на 10—15, а то и 20 лет вперед, где будет четко прописано: сократить спрос на наркотики.

Л. Марголин: — Скажите, вы, наверное, знакомы с ситуацией в других странах, есть ли примеры, которые мы могли бы взять как образец для подражания в плане борьбы с наркоманией?

Л. Мирзаянова: — Конечно, есть. Это страны, где используется заместительная терапия. Что это такое? Это своеобразный вид лечения с помощью метадона. Параллельно должна вестись серьезная социально-психологическая работа, многоаспектная, а не просто разовая беседа с психологом. Это очень дорогой вид помощи наркоманам. Во многих странах прошли эксперименты, кое-где этот вид лечения уже внедрен. У нас это пока пилотные проекты. Один из них был в 2008—2009 году: выборка маленькая — 130 человек. Что такое 130 человек, если по официальным данным в Беларуси от 40 до 70 тысяч наркоманов?

Л. Марголин: — Это только зарегистрированных?

Л. Мирзаянова: — Да, только зарегистрированных, причем треть — это молодежь. Среди инъекционных, которые употребляют героиновые, опиатные наркотики: героин, маковая соломка,15 % школьники, учащиеся колледжей и студенты. Конечно, это страшно, согласитесь.

А тут всего 130 человек. Этот пилотный проект показал хорошие результаты. На фоне России мы выглядим великолепно, потому что там, на мой взгляд, совершают преступление по отношению к людям, которые гибнут от наркотиков. Они объявили борьбу метадону, решили — это тот же наркотик. Было принято политическое решение: заместительная терапия, которая идет во всех странах Европы, США, Юго-Восточной Азии, которая на тысячах людей показала прекрасные результаты, в России запрещена.

Л. Марголин: — У нас она, по крайней мере, не запрещена. Уже хорошо.

Л. Мирзаянова: — У нас она не запрещена, но требует средств. Откуда средства, когда серьезный кризис, когда не хватает на другие проблемы. Естественно, государство решить эту проблему, помочь людям не может. Выход мог бы быть в рамках международного сотрудничества. Конечно, надо изменить политику внутри страны, прекратить борьбу с оппозицией и не нарушать права человека. Опять же, политические заключенные, постоянные выпады в адрес Европейского союза, отдельных личностей настраивают людей и целые страны против нас. Какие уж тут условия для сотрудничества, в рамках которого мы могли бы помочь нашей молодежи. А ведь это люди в возрасте 20—30 лет, самый трудоспособный возраст. Как результат, ухудшается интеллектуальный потенциал страны, люди умирают, уходят молодые.

Л. Марголин: — Те, которые поэнергичнее, которые обладают лучшим образованием, просто уезжают…

Л. Мирзаянова: — А многие из тех, кто остается, гибнут. Кстати, в отчете по пилотному проекту наши белорусские медики сделали вывод: есть надежда, что в 2010 году реабилитация белорусов с алкогольной и наркотической зависимостью станет доступной. Не стала. Но если реабилитация недоступна, куда пойдет человек, у которого нет средств? Разве с нашими низкими зарплатами молодежь может обращаться в частные клиники?

Л. Марголин: — А кстати, у нас есть частные клиники, куда можно обратиться тем, у кого есть деньги?

Л. Мирзаянова: — Чтобы удовлетворить потребность всех — нет, конечно.

А в государственных наркологических клиниках низкая пропускная способность. Я работала с реабилитантами, спрашивала: ребята, вы обращались в государственные клиники, можно там получить помощь? Не всегда, отвечают. Почему? Низкая пропускная способность, очереди.

Я спрашивала: что же вы делали? Говорят: мы старались «насухую» (это их термин) пережить абстинентный синдром, не употребляя наркотик. Это видели наши родители, наши мамы — это страшно. Несколько дней, когда человек страдает, когда весь организм страдает — картина ужасная! Рассказывала одна мама, она известный учитель: пошла в клинику и сказала: «Я не могу смотреть на сына!». Ей ответили: «Очередь! Подождите!» И сын матери сказал: «Мама, сделай так, чтобы у меня появился наркотик, чтобы я смог подождать эту очередь, ведь это не завтра и не послезавтра».

Л. Марголин: — Все это во многом связано с ситуацией в целом в стране. Если бы в стране нормально работала экономика, если бы не этот перманентный кризис, в котором мы находимся, наверное, мы бы нашли средства и для этой проблемы.

Л. Мирзаянова: — Конечно. Проблем предстоит решать много, будут эксперименты, проверки эффективности методик. Медицина у нас неплохо работает, но необходимы серьезные исследования, тестирование. В России, в других странах практика тестирования внедряется, я за тестирование. Школьников — в первую очередь. Только тогда мы сможем оказать реальную помощь.

Тогда это будет первичная профилактика, в крайнем случае, вторичная. А так мы бьем в колокола, когда уже есть зависимость, когда человек сам себе помочь не может. Какое самое легкое у нас решение? Посадить наркомана в тюрьму!

Специально для «Снплюс» подготовила Анна КРАСУЛИНА