ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДЕВАЛЬВАЦИЯ

Может, поэтому все его выступление было насквозь полемическим. Он то ли спорил с какими-то воображаемыми внутренними и внешними оппонентами, которые «вякают», то ли оправдывался перед ними. И это создавало ощущение неуверенности.

Причем, как обычно, позиция оппонентов была окарикатурена до неузнаваемости. А. Лукашенко проводил знак равенства между реформами, к которым призывают Запад, Россия, оппозиция, и разрушением, ликвидацией белорусских предприятий. Или демократию отождествлял с однополыми браками. Но это все не новые приемы.

Более интересно то, что глава государства посвятил послание фактически одной теме — модернизации. Например, внешней политике, другим сферам общественной жизни он уделил минимальное внимание. И это означает, что президент пытается выступить в новом образе. Об эпохе можно судить по ее словесному выражению.

А. Лукашенко пришел к власти в образе реставратора. Он обещал восстановить СССР, вернул советские государственные символы, праздник Октябрьской революции. Но быстро понял, что попытка повернуть колесо истории назад не прибавит ему политического капитала. И интеграция с Россией не удалась.

Поэтому с 2000-х годов А. Лукашенко удачно вошел в образ консерватора и охранителя социального статус-кво. Идея стабильности стала главной идеологической основой белорусского режима, его символом веры, священным преданием.

И вот пришло время, когда нужно снова менять образ, придавать ему прикладной электоральный вид, поднимать новую хоругвь. А. Лукашенко сослался на вызовы времени, на глобализацию, мол мы должны приспосабливаться ко всемирным процессам, иначе останемся на обочине истории. Но более важными факторами, влияющими на изменение образа, стали настроения белорусского общества. По исследованиям социологов, большинство населения считает, что страна развивается в неправильном направлении. Вот и приходится приспосабливаться.

Главный смысл этого послания, весь его пафос — это реинкарнация имиджа, ребрендинг, придание А. Лукашенко нового образа — образа модернизатора. Не стабильность, а модернизация, скорость, гибкость, творчество, переход на информационные технологии, опора на молодежь — вот новые факторы развития.

Но, кажется, А. Лукашенко в новом образе выглядел как-то неестественно, искусственно. Словно он борется не в своей весовой категории. И дело не только в том, что для лидера левого режима, социальной модели эгалитарного типа осуществить такое политическое сальто-мортале совсем не просто.

Главное, что модернизация понимается им весьма узко. Она не распространяется на политическую систему. И здесь будет уместно вспомнить историю с сокращением госаппарата. Дело в том, что вначале эта кампания была объявлена реформой государственного аппарата. И вот теперь выясняется, что никакой реформой здесь и не пахнет. Фактически все свелось к банальному сокращению количества чиновников.

И в экономической сфере А. Лукашенко не планирует изменения производственных отношений. Он категорически отверг реформы, приватизацию. Выяснилось, что под модернизацией президент понимает всего лишь техническое обновление предприятий.

А. Лукашенко выдают методы и механизмы, с помощью которых он мыслит осуществить модернизацию производства. Через все выступление звучала резкая критика в адрес чиновников, угрозы посадить их за решетку. Он вспомнил свое решение ввести «крепостное право» в деревообрабатывающей отрасли в качестве примера, как нужно проводить модернизацию. Также потребовал обязательно распределять выпускников медицинских университетов, которые учатся на платной основе. Т. е. перемена слов не ведет даже к смене стиля, не говоря уже о серьезной перестройке всей системы.

Еще важный момент. А. Лукашенко остерегается, чтобы модернизацию не сочли очередной политической кампанией перед следующими президентскими выборами. И заявил, что она в Беларуси «началась давно, я бы даже сказал, что мы вступаем в последнюю стадию, крайнюю стадию этой модернизации». Это значит, что можно уже собирать плоды. Мол, неважно, какие методы, был бы результат.

И вот здесь очень забавно, что А. Лукашенко приводил примеры, которые доказывают, что его логика, мягко говоря, совсем не бесспорна. Они опровергают эффективность модернизации по-белорусски. Как оказалось, в сельском хозяйстве этот процесс происходит давно. И выясняется, что треть колхозов убыточны по официальной статистике. На самом деле, вся эта отрасль является неприбыльной.

$7 млрд затрачено на модернизацию энергетики. И теперь оказывается, что деньги потрачены не по-хозяйски, в Министерстве энергетики окопались мафиози и бандиты, и пришлось отправлять в отставку министра и его заместителя.

Модернизация деревообрабатывающей отрасли началась в 2007 году, должна была давно завершиться. Однако деньги профукали, результатов нет, и в прошлом году А. Лукашенко пришлось лично вмешаться, разогнать руководство концерна «Беллесбумпром», вводить в отрасли «крепостное право».

Построили новые цементные заводы, они вырабатывают много цемента. Однако известно, что заводы никак не могут стать прибыльными, а надо как-то возвращать китайцам кредиты.

И вообще, кажется, что интерес населения к тому, что сейчас говорит А. Лукашенко, резко снизился. Это такая политическая девальвация. Слова перестали иметь значение. От его выступлений обыватели устали. Их трудно захватить новой риторикой, словесной мимикрией, если содержание политики остается старым. Не говоря уже о том, чтобы мобилизовать народ на трудовые подвиги под флагом модернизации.

Валерий КАРБАЛЕВИЧ