«РАЗДЕВАТЬСЯ — ЭТО ОЧЕНЬ СЛОЖНЫЙ ПРОЦЕСС!»

Штаб-квартира зачинателей топлесс-протеста в самом сердце Киева — на небольшой и узкой улочке в двух шагах от площади Независимости. Вместо «партийной» вывески — нарисованный краской на фундаменте дома символ местных феминисток. За дверью журналиста встречают полностью одетые, несмотря на достаточно жаркий майский вечер, лидеры женского движения Анна Гуцол и Александра Шевченко.

— Я действительно попал в офис топлесс-активисток? Где толпа обнаженных девушек?!

Анна Гуцол: Толпа обнаженных девушек в офисе находится в точно установленное время — когда у нас тренировки, а не в течение всего дня. Работаем мы в обычном виде и отличить нас от других девушек в будничной жизни, особенно спецслужбам, очень сложно. Мы не бегаем постоянно по улицам обнаженными — мы не сумасшедшие, обнаженными мы протестуем.

— Как выглядят ваши тренировки?

Александра Шевченко: Тренируемся быстро раздеваться и быстро бегать. Точнее — быстро добегать до своей цели. К примеру, до Путина. Тренируемся залезать на разные конструкции — здания, машины, перепрыгивать через заборы. Короче, прорабатываем все то, что нам необходимо для воплощения наших идей.

— А какая схема тренировок была накануне поездки в Беларусь?

Анна Гуцол: Главной накануне той поездки была психологическая подготовка. Мы знаем, что такое Беларусь, и нам важно было психологически подготовиться к тому, чтобы провести акцию на ступеньках КГБ. Мы знали, что без последствий для участниц акция не пройдет и рассчитывали отсидеть 15 суток. И с расчетом на это мы подготовились, я считаю, хорошо. Видеооператор знал, как будет прятать карточки, подготовили пути отхода, были люди, которые должны были задержанным активисткам помогать передачами с едой и одеждой. Но на такие бандитские последствия мы никак не рассчитывали! Правда, как показала ситуация, мы были готовы и к тому, что произошло, — девушки не только выдержали этот прессинг, но и остались активистками Femen.

Александра Шевченко: Мы увидели: все, что рассказывают о Беларуси, — не миф и не западная пропаганда, не выдумки госдепа. После наших «приключений» о том, что происходит в Беларуси, начал говорить весь мир. В СМИ стали появляться слова о том, что, возможно, необходимо бойкотировать чемпионат мира по хоккею 2014 года в Минске…

Анна Гуцол: …потому что нельзя сотрудничать с диктаторами, дружить с ними, играть с ними в хоккей или футбол. Та же Ангела Меркель сначала называет Путина диктатором, а потом выходит с ним под ручку на Ганноверской выставке и рассматривает вместе с ним машины. Это абсурд нашего мира. Одного руководителя признают диктатором, как того же Путина, но из-за определенных выгод с ним дружат. А Лукашенко, признавая диктатором, игнорируют — потому что в Беларуси нет нефти, газа, и это неинтересная экономически территория. Вот она — настоящая европейская демократия!

— Вы обещали продолжение «белорусских акций»…

Александра Шевченко: Чем ближе хоккейный чемпионат 2014 года…

Анна Гуцол: Не надо открывать секретов — где и когда мы появимся. Но то, что мы будем бойкотировать чемпионат по хоккею в Беларуси, — это факт.

— После таких фундаментально-философских рассуждений интересно: для чего же изначально создавалось движение Femen?

Анна Гуцол: Начиналось все с желания объединить женщин в Украине. Кому, как не вам, белорусам, знать, что, если объединиться против какой-нибудь проблемы, только тогда вы сильны. Только тогда вы представляете из себя силу, способную сопротивляться и бороться. Нам, женщинам, необходимо было объединиться, чтобы бороться за себя, за свои права, становиться гражданскими активистами, в конце концов! Хватит быть куклами и какими-то дурочками.

— Неужели невозможно отстаивать права женщин в рамках какой-нибудь действующей партии? Я знаю, что в наших партиях есть даже специальные «гендерные» направления и программы.

Александра Шевченко: Все женские «крылья» этим партиям нужны для «галочки» — чтобы европейской проверке они могли продемонстрировать наличие «гендерного отдела». Мы это поняли, имитацией деятельности заниматься не собирались, и поэтому поставили целью создание принципиально нового для нас феминистского движения.

Анна Гуцол: Сегодня мы стали реальной идеологией — у нас нет такой чуши, как, к примеру, православные коммунисты. Даже объединяться с кем-то из нашей псевдооппозиции мы не видим нужды. Хотя бы потому, что у нас вообще нет политических партий в их классическом понимании. Ничего общего с политической, социальной и общественной идеей эти структуры не имеют.

— С самого начала главное — объединение женщин… А «сиськи» когда появились?

Анна Гуцол: Вы только что взяли и оторвали одно от другого: сиськи от самой структуры, от тела и от того, кто мы есть на самом деле! Женское объединение диктовало нам определенные правила игры, правила борьбы и задавало нам формы протеста. Да и что за формулировка — «сиськи»? У нас — топлесс-протест! Как показывает практика — это очень действенная форма протеста. Впервые в мире мы заставили слушать голую женщину. Слушать!

— Вы уверены, что на фоне, извините, сисек слышно то, о чем вы говорите?

Анна Гуцол: Для глухих мы пишем на груди то, что хотим донести. Кто-то прочитает, кто-то услышит, кто-то будет потом фотографии рассматривать — так постепенно и происходит. А если кто-то только сиськи и увидит — ну и Бог с ним, с его уровнем понимания!

— На каком фундаменте базируется ваша идеология?

Анна Гуцол: Как это ни странно, но мы много взяли от левой идеологии. В фундаменте у нас заложены Маркс, Ленин, Август Бебель и его «Женщина и социализм» — это фундаментальный труд, который первые кирпичи в нашу идеологию положил. Но все остальное — наши наработки.

— Мне вспоминались «голые марши», которые проходили в Москве в 20-х годах прошлого века…

Александра Шевченко: Нам их часто вспоминают, говоря, что не мы тут первые. Но ведь это не были женские марши! Все революции, которые только происходили, были мужские революции во имя мужских перемен в мужском мире — женщины во время этих революций были пушечным мясом. Мы не считаем тех голых товарищей пращурами Femen. Единственное, что они показали: последний критерий свободы — человеческое тело, право им распоряжаться. Но голый мужчина — это не то, что шокирует общество. А нам право собственности на собственное тело, право им распоряжаться постоянно приходится отстаивать.

— И вас не интересует, какими глазами вас проводят бабушки у вашего подъезда?

Анна Гуцол: Откуда вы знаете, какими глазами они нас проводят?! Есть бабушки, которые нас обнимают, целуют и отбивают от милиционеров. А есть те, которые плюют вслед со словами: «Проститутки!». И они плюнут вдогонку вашей подруге, которая в мини-юбке пройдет! Бабушки бывают разные. В любом случае, главное, чтобы люди спорили, обсуждали, размышляли, а не тупо молчали. Пусть общество обсуждает, что такое женское тело, что такое женская сексуальность и что такое женщина вообще.

— Занимается ли Femen политикой в ее привычном виде?

Анна Гуцол: Нет. Нам не нужны места в парламенте, мы можем иметь влияние в обществе и без регистрации себя в качестве политической партии. Мы реально уже представляем определенную силу на международной арене. Так, появившись на выставке в Ганновере и заявив, что «Путин — диктатор», Femen вмешивается в немецко-российские отношения. После нашей акции немецкая пресса задала вопрос: «А действительно, Ангела Меркель, как же это ты встречаешься с диктатором?!» Это — политическая деятельность. Для нее не обязательно иметь бумаги, утверждающие нас в качестве политической партии, не обязательно принимать участие в выборах в украинский парламент, чтобы влиять на ситуацию в Украине, России, мире.

— Очереди стоят из желающих записаться в Femen?

Анна Гуцол: В Европе — стоят. А у нас все сложнее. Дело в том, что те репрессии, которыми заканчиваются наши акции, они не для слабых духом. Поэтому — отбор определенный есть. Не берем трусих и слабых духом. Размер сисек, рост, цвет кожи, национальность и так далее роли не играют. Единственное — не всех по определенным параметрам подключаем к акциям. Ну, если у тебя большая попа и ты не можешь перелезть через забор — то о каких акциях можно говорить?! Безусловно, мы бы хотели, чтобы у всех был пятый размер сисек, и у нас в том числе. Но не всегда получается такое счастье!

Александра Шевченко: Если по каким-то физическим показателям ты не способен выполнять задачи, которые ставит перед собой Femen, то придется потратить время на физподготовку, а затем уже принимать участие в акциях. Но гнать из движения никто не будет.

— Иногда слышишь после вашей акции: «Особо и смотреть было не на что…»

Анна Гуцол: Да ладно — у нашей Сашки есть на что посмотреть! Стандартный подход мужиков: свести весь смысл акции, весь героизм события к тому, есть там на что посмотреть или нет. Таким образом они пытаются снизить уровень совершенного до размера сисек.

— Пока еще не сталкивались с ситуацией, когда ваш мужчина говорит: «Все всем показала, а теперь — нагулялась и хватит!»?

Анна Гуцол: Почему мужчина должен решать и определять мою личную жизнь и гражданскую позицию? Парня—активиста белорусской оппозиции вы не станете спрашивать, как его Маша относится к тому, что он флагом на баррикадах машет. Мы не поменялись ролями: мы не стали парнями, а они — девушками. Это нормальные отношения взрослых и разумных людей.

— Может ли парень стать членом Femen?

Анна Гуцол: У нас — женский протест. Можете считать это дискриминацией! Вы можете нам помогать: быть фотографом, видеооператором, дизайнером — нам много мужчин помогает. У нас— секстремистская атака, диверсия, нападение. Женская атака. Хотите и вы так? Создайте свое движение, со своей идеологией. Но давайте не будем портить вашими волосатыми ногами и руками то, что было создано нами!

— Как принимается решение, куда и когда ехать, против чего и как протестовать?

Анна Гуцол: У нас три идеологических врага: диктатура, религия и секс-индустрия. Есть группа, которая мониторит ситуацию в мире. Акция может и два месяца готовиться, и за два часа быть организованной и сделанной. Мы достаточно мобильны и оперативны.

— Среди активисток есть «засланцы» спецслужб?

Анна Гуцол: Нет. У нас офис прослушивают, телефоны — мы работаем в партизанском режиме несколько лет. Мы об этом знаем и стараемся, чтобы они или как можно позже узнали о наших планах, или получили ложную информацию.

Александра Шевченко: Нас, скорее, журналисты сдадут, чем кто-то из активистов. Казалось, мы с журналистами должны быть партнерами: мы проводим акцию — они освещают. И они понимают, что информация должна держаться в секрете — иначе мы ничего не сумеем провести. Но все равно находятся те, кто позвонит куда надо. Тут мы и пытаемся найти «крысу».

— Откуда деньги на ваши акции?

Анна Гуцол: Иногда это обходится в три рубля — это ватман. Когда надо оплатить переезды-перелеты — обращаемся к нашим активистам во всем мире за помощью. Большинство наших средств — благотворительная помощь. Также работает магазин Femen-шоп — майки с символикой феминистической, с политическими слоганами. Мы независимы и можем себе позволить выступить и против Януковича, и против Путина, и против Лукашенко, и против Ангелы Меркель.

— Вопрос, который не давал мне покоя во время всей беседы: а зачем у вас в соседней комнате лежит надувной матрац?

Анна Гуцол: Ну, конечно, для секса! (Смеется.) У нас здесь не только матрац — мы здесь и душ оборудовали! У нас здесь и зал для просмотра фильмов, и тренажерный зал, и место, чтобы переночевать — это штаб. Иногда случается, что одновременно наши акции проходят в разных странах, их необходимо координировать, это требует много времени и сил. Надо иметь место, где можно просто упасть и поспать.

— Не продемонстрируете на прощание результаты тренировки на скорость раздевания?

Анна Гуцол: К сожалению, нет. Поймите, это не цирк. Это действительно протест.

Александра Шевченко: Вот попадете на акцию, тогда и увидите все во время действия. На самом деле это очень важно, нужна специальная одежда, которая быстрее снимается. И любая одежда по-своему снимается. Раздеваться — это очень сложный процесс!

Змитер ЛУКАШУК, «Еврорадио»