Белорусской армии необходимо сменить идеологию

Вопреки распространенному мнению, основная проблема белорусской армии — это не устаревание техники и бюджетные ограничения, а отношение общества к Вооруженным силам. Приходится констатировать, что оборонная тематика (и шире — проблематика национальной безопасности) в Беларуси, в отличие от Украины и России, не волнует широкие слои общества. Нельзя сказать однозначно, с чем это связано. Однако такое отношение подтверждает тезис о крахе попыток властей навязать обществу свою идеологию, которая имеет в основе как раз военную тематику — события Второй мировой войны.

Общий уровень информированности белорусских граждан о собственных Вооруженных силах крайне низок. И дело не в том, что нет соответствующей информации. Скорее приходится констатировать отсутствие особого интереса со стороны публики. Достаточно просто отметить, что в Беларуси есть лишь три (!) информационно-аналитических ресурса, посвященных вопросам национальной безопасности и обороны. При этом один из них — полугосударственный. Если сравнивать с соседними странами, это выглядит каким-то феноменом или, скорее, аномалией.

В итоге среднестатистический обыватель имеет весьма размытое представление о своих защитниках, которое формируется преимущественно из штампов негативного характера: дедовщина, коррупция в военной среде, алкоголизм и т.п.

Белорусской особенностью является и то, что национально-патриотическая часть общества фактически отстранилась от силовых структур своей страны, выведя их за рамки своих интересов и устремлений. Случай, пожалуй, беспрецедентный. В большинстве стран, особенно постколониальных, именно силовые структуры рассматриваются не только как защитники, но и в значительной степени как своеобразные носители суверенитета. В Беларуси же национально ориентированная часть общества скорее склонна рассматривать собственных военных как иностранных агентов. Эта ситуация обусловлена в основном двумя моментами.

Во-первых, на отношение к армии проецируется отношение к правящему политическому режиму. Параллельно с возрастанием его неприятия растет и негатив в отношении военных. Имея слабое представление об архитектуре силовых ведомств Беларуси и системе функционирования государственной власти, оппозиционно настроенная часть общества в большинстве своем считает, что режим базируется на силовом блоке в целом. Не учитывается тот факт, что все же на первых ролях здесь спецслужбы (вернее, их отдельные подразделения, так как в Беларуси нет политической охранки в классическом понимании) и бюрократический аппарат. А то же МВД, пограничники и прочие — лишь инструмент, выполняющий указания.

Во-вторых, часто приходится сталкиваться с мнением, что белорусские Вооруженные силы — агентская промосковская структура, осколок советской армии. И если последнее скорее верно, то с первым все не так однозначно.

Обвинение в москвоцентризме верно лишь отчасти и не учитывает инерцию большой системы, которой является армия. До недавнего времени официальная пропаганда раскручивала тематику единства Беларуси и России. Только последние лет 5 — 6 белорусскость начала проникать в официальную, публичную сферу.

Кроме того, не следует забывать, что силовые ведомства — традиционно наиболее консервативная часть общества. В руководстве Вооруженных сил много людей, начавших военную карьеру в советском прошлом, с соответствующим идеологическим багажом.

Нельзя сбрасывать со счетов и неформальные, человеческие отношения между военными Беларуси и России, устанавливающиеся в ходе тесного двустороннего сотрудничества.

Не в последнюю очередь в пользу ориентации силовиков на Россию играет и доминирование российских СМИ, специализирующихся на вопросах обороны и безопасности, в национальном информационном пространстве.

Однако ситуация меняется. Да, очень медленно, но если рассматривать динамику в относительно больших промежутках времени, изменения налицо. Предопределено это сменой поколений в составе офицерского корпуса. На руководящие должности начинают выдвигаться кадры, для которых СССР — почти забытое прошлое. Кроме того, многие из них имеют опыт общения и взаимодействия с коллегами из западных стран как в рамках партнерских программ с НАТО, так и в ходе участия в многонациональных учениях на территории других, не постсоветских государств.

Это в определенном смысле переходное поколение военных руководителей. Они все еще придерживаются взглядов на необходимость тесного союза с Россией, многие положительно воспринимают ее присутствие в Беларуси. Но при этом наиболее архаичные идеи типа единства белорусов, русских и украинцев чем дальше, тем менее актуальны и интересны. Все больше людей в погонах, которые про эти измышления даже не слышали.

С другой стороны, медленно, но входят в сознание другие мифы, связанные, например, с эпохой средневековой белорусской государственности или, что интересно — с послевоенным антисоветским национальным сопротивлением. Во многом этому способствуют, сами того не желая, те официальные СМИ, которые пытаются дискредитировать события и героев тех эпох. Делается это настолько безграмотно, что с учетом невысокого авторитета госСМИ либо вообще не вызывает реакции, либо приводит к противоположному результату.

В целом уровень осведомленности относительно тех страниц отечественной истории, которые были под запретом в советское время и даже еще недавно, при существующем режиме растет. При этом отношение к тем событиям или нейтральное, или позитивное.

В общем-то, что типично для переходных поколений, ныне у большинства белорусских военных в головах каша. В их представлениях смешались события собственно белорусской истории и русско-советской. Такая же каша и в сознании гражданской части общества. Во многом это предопределено общим снижением уровня образованности и как следствие — культуры. Но, по крайней мере, московской составляющей в этой каше с каждым годом все меньше.

Взаимоотношения «общество — армия» находятся в динамике, однако определенные выводы можно сделать уже сейчас.

Во-первых, основным тараном против москвоцентризма в Беларуси служит идеология общества потребления. Промосковская мифология, базирующаяся на примерах самоотречения и аскетизма, не может выдержать конкуренции с потребительской идеологией.

Во-вторых, в попытках сохранить идейное влияние Москвы в большинстве случаев имеет место апеллирование к православию. Однако с учетом того, что в Беларуси воцерковлено (то есть посещают храмы той или иной конфессии не реже раза в неделю) только порядка 6% населения, причем в основном это люди в годах, ослабление промосковских взглядов предопределено биологическими факторами.

В-третьих, наивно ожидать в текущей ситуации полного замещения в военной среде советской идеологии идеологией пробелорусской. Национальная доктрина сможет занять лишь часть, причем меньшую, идейного поля. На большей же части ей придется сосуществовать с идеологией общества потребления.

В-четвертых, рассчитывать на то, что белорусская армия в обозримой перспективе станет школой национализма и кузницей гражданственности, не приходится. И проблема не столько в военных, сколько в том, что отношение к ним — и со стороны властей, и со стороны оппозиции, и со стороны общества в целом — в лучшем случае равнодушное.

В-пятых, и самое главное: любая реальная реформа оборонной сферы должна начинаться не с роста военных расходов или закупки новой техники. В первую очередь следует добиться изменения отношения общества к армии и военной тематике. Военной службе необходимо вернуть социальный престиж, общество должно признать ее значимость. Без этого коренного улучшения ситуации не добиться.

Нельзя забывать, что воюет не оружие — воюют люди. И важнейшим фактором остается вопрос идейной мотивировки военных. Говоря проще, в условиях, когда существующая госидеология доказала свою бесполезность, она должна быть заменена другой.

Единственной альтернативой является идеология белорусского национализма. Однако национализм, опирающийся на традиции самоуправления и народовластия, потребует изменения системы государственного управления, или, говоря прямо — существующего политического режима. Естественно, власти на это не пойдут никогда.

Подытоживая можно сказать: улучшение ситуации в сфере обороны при нынешнем режиме маловероятно. Скорее, мы и далее будем наблюдать деградацию национального оборонного потенциала.

Андрей ПОРОТНИКОВ, Naviny.by