«В бюджете на нас нет денег, а на милицию, ледовые дворцы — есть?»
Недовольные работники скорой продолжают собирать подписи под обращением, в котором они высказывают недовольство зарплатами и большой нагрузкой.
Праздничной ночью вместе с активистами корреспонденты TUT.BY отправились по подстанциям скорой помощи — послушать протестующих медиков и понаблюдать за процессом сбора подписей.
Условия своей работы сотрудники скорой сравнивают с условиями работы других экстренных служб — МЧС, милиции — и отмечают, что медики незаслуженно обижены. Поэтому на объяснения руководства, что в бюджете нет средств, возмущаются: «А милиционеры кормятся из какого-то другого бюджета?»
«Возможно, нужно поднимать вопрос глобально»
В полночь с 1 на 2 января мы встретились с инициаторами протеста на второй подстанции УЗ «Городская станция скорой медицинской помощи» (улица Харьковская). В планах у нас объехать 4 подстанции. Нас сопровождают работник 4-й подстанции Виталий Агеенко (молодой человек работает на скорой уже 11 лет) и Ирина, которая приняла первый вызов в столице в новом году в 00 часов 03 минуты.
Ночью подписи собирают потому, что днем вызовов больше и нет времени даже перекусить, не то чтобы пообщаться. Плюс — в это время у врачей пересменка, и их на подстанции больше. Ну и ночью на станциях нет администрации.
Виталий показывает обращение и подписи, говорит, что именно в таком виде (письмо и подписи, а не отдельно списки) бумаги и «гуляют» между бригадами, а чаще всего — просто лежат в диспетчерских. Уже собранные подписи хранят у доверенных людей, чуть ли ни в сейфе.
Виталию Агеенко звонят и пишут медики из других учреждений и городов. «Люди поддерживают нашу позицию. И готовы тоже подписаться, если станем защищать интересы всех медиков, а не только работников скорой. Возможно, нужно поднимать вопрос более глобально. Потому что такие же проблемы везде — ситуация в здравоохранении ужасная. Учителя тоже рассматривают возможность присоединиться к протестам», — говорит он.
Фельдшер Ирина выезжает на вызовы без врача. Ее больше всего возмущает то, что про эту категорию работников скорой главный врач и власти по зарплатам не отчитываются. «Я выполняю работу врача, но зарплата у меня фельдшерская. Почему?» И таких фельдшеров из-за нехватки врачей на скорой много, говорят работники.
Ирина работает на ставку, от дополнительной нагрузки отказалась принципиально. С 11 годами стажа и обязанностями врача ее зарплата составляет 3,5 миллиона рублей. «Сразу было 3,8 млн, а потом меньше и меньше. 4 миллиона у меня не выходит никогда», — говорит она.
К нам подходят медики и показывают свои расчетные листы. Врач бригады интенсивной терапии за прошлый месяц отработал больше 160 часов (при норме — 158) и ему начислили зарплату в 5,7 миллионов рублей. «Если отнять налог, остается 5 миллионов», — констатирует он. Чтобы получать больше и оплачивать алименты, мужчина обычно работает по 280-300 часов — это практически сутки через сутки.
«Наша беда, что мы пашем на 1,5 ставки, и это как будто так и надо»
Гуляя по подстанции, опрашиваем людей, которые, похоже, к подписям не имеют никакого отношения. «Все недовольны, все возмущаются. Да, мы не живем, мы выживаем, — говорят женщины лет 40, услышав, по какому поводу сюда приехали журналисты. — Если работать, как все нормальные люди, на ставку, то зарплата у нас совсем маленькая. Я 3,5 миллиона получу. А если все уйдут на ставку, то только на нашей подстанции не будет работать 5-6 бригад, кто будет к людям выезжать?»
Работать больше, чем на ставку, людей вынуждают, говорят сотрудники. Во-первых, за зарплату на ставку прокормить семью невозможно. Во-вторых, в том случае, если не хочешь работать больше положенного, сутки дежурства разбивают по 12 часов — неудобно. Многие медики хотели бы подрабатывать в других местах. Но из-за «разбитых» суток это почти невозможно. И подрабатывать приходится здесь же — на скорой.
Люди вынуждены работать больше, но подписывают бумагу, «в которой как будто бы сами просим работать сверх ставки». «Такое заявление позволяет работодателю платить нам меньше», — говорят медики.
Если бы посыл заявления звучал по-другому, например: «в связи с производственной необходимостью (которая действительно есть из-за нехватки работников, говорят медики) просим вас выйти на работу в выходной день», переработка оплачивалась бы по двойному тарифу.
Врачи хотят работать на ставку и получать нормальную зарплату. «У нас, если ты работаешь на ставку, значит, ты не помогаешь руководству «закрыть» график, ты уже неугоден», — утверждает Агеенко.
«Люди боятся»
Многие работники скорой, пробегая мимо, только бросают: «Недовольны все, но открыто об этом мало кто скажет. Люди боятся».
«Особенно семейные. Потому что нужно будет попросить отгул по семейным обстоятельствам — и не дадут. Поменяться не дадут, даже если нашел с кем», — говорят они.
Что за статистика?
Мы обсуждаем проблемы в реанимационном автомобиле, одном из лучших на подстанции: здесь теплее. Медики обсуждают статистику, согласно которой зарплата врача скорой больше 7 миллионов, среднего медперсонала — 4,8 млн.
Во-первых, считают они, это неправда. И обещают прислать журналистам расчетники.
Во-вторых, «непонятно, почему статистику по зарплатам медиков приводят не на ставку, а на 1,5? Почему вы приводите примеры на 1,5 ставки? Или для медиков норма — работать на 1,5 ставки? Приводите пример, сколько люди зарабатывают на ставку. А то красивые суммы получаются!»
Вместе с Виталием и Ириной едем на шестую подстанцию на обычной легковушке. «Это машина моего друга программиста, — утверждает медик. — Он когда узнал, что для сбора подписей нужна, сразу дал».
«А вы по делу или нет?» — встречают нас на подстанции. Но когда слышат про письмо и подписи, к журналистам более дружелюбны и готовы говорить о наболевшем. «Я фельдшер высшей категории, выезжающий самостоятельно (выполняет обязанности врача. — TUT.BY), — говорит женщина средних лет. — «Чистыми» получаю 4,8 миллиона. Это на 1,5 ставки, 240 часов работы! Это нормально?»
Ее напарница сует журналисту под нос свою карту вызова: «А вот нагрузка. Прошло чуть больше суток с Нового года — и уже 5300 вызовов по городу на 152 бригады (в сутки около 25 вызовов на бригаду. — TUT.BY). Это нормально?»
Дамы в сердцах отмахиваются: «Все возмущаются, но что мы сделаем? Заведующий говорил, что администрация писала мэру города. Пришел ответ: в бюджете нет денег».
В комнате отдыха нас ждут около 10 мужчин. Рассказывают, что на подстанции под письмом подписалось около 40 человек.
Ребята показывают расчетники с зачеркнутыми именами, но не сомневаются, что их все равно вычислят. Похоже, некоторым уже все равно. «Грузчикам платят больше 8 миллионов. Пойду. Правда, с такой ситуацией через 2-3 года «разложусь» где-нибудь на дороге (имеется в виду дорожно-транспортное происшествие. — TUT.BY), никто не поможет», — негодуют они.
«Чем больше работаешь, тем меньше получаешь»
Людей возмущает и система оплаты: «Они больше ставки оплачивают как-то не так. Вторая ставка получается дешевле, чем первая».
Александр показывает расчетник: «Все доплаты — за вредность, «выездной» — идут на ставку. Все, что сверх ставки, оплачивается только голым окладом».
Дальше подхватывают: «Получается, 7 суток — я спасаю, а еще 5-6 суток якобы с кровью не работаю?». В системе оплаты, похоже, запутались все: «Схема такая: чем больше выходишь на работу, тем меньше платят. За работу сверх нормы — денег меньше».
«Вонища, грязища, и смотришь, чтобы по голове не дали»
На четвертой подстанции в пяти-шести скорых вместо двух фельдшеров выезжает один. И чаще всего это девушка. «Сами понимаете, нужно взять сумку, кардиограф, тонометры, папки с документами… На визит дается минут 40. Мне одной нужно собрать анамнез, сделать кардиограмму, укол. Все это должен сделать один человек за двоих,— рассказывает Ирина. — А как девушке одной ходить ночью по темным подъездам, асоциальным квартирам?»
Работники скорой рассказывают истории, как на них кричат, нападают, их бьют и хамят. «Вот недавно буйный пациент ударил врача, но она боится об этом говорить, потому что ей нужно доработать до пенсии. Провожала пациента. Он в полупьяном состоянии не понял, что это врач, ударил ее по ноге настолько сильно, что женщина хромала», — рассказывает Виталий.
А защитить себя медики не могут. «Как-то рассматривался вопрос, чтобы выдавать работникам скорой газовые баллончики, электрошокеры. Но он заглох», — отмечает Агеенко.
Однажды Ирина написала заявление в милицию: пациентка ударила ногой в живот. Ответ пришел такой: «За отсутствием состава преступления дело закрыто». «Это потому, что на мне не было телесных повреждений», — отмечает она.
«Попробуйте тронуть сотрудника милиции при исполнении обязанностей, — возмущаются медики. — А нас можно бить, мы бесправны».
«В советское время можно было хотя бы милицию вызвать, составляли протокол, теперь и этого нет», — вспоминает женщина. Кстати, именно сегодня 16 лет, как она работает на этой подстанции.
Да и до приезда милиции можно не дотянуть. Поэтому единственный вариант для работников скорой — убежать или отмахнуться сумкой, если пациент не заблокирует дверь.
Производственные травмы на скорой оформлять не любят. «Нам говорят, что сами виноваты». Травмы медики получают и когда в «газели» оказывают помощь на ходу.
Юлия рассказывает, как однажды мать 37-летнего наркомана ударила ее головой о шкаф и бросалась с топором. «Черепно-мозговая травма была точно. А мы поехали работать дальше», — рассказала она.
Лена говорит, что 5 декабря их скорая попала в аварию. «Я побила голову. Мы торчали на холоде, пока ГАИ разбиралось. А потом мне продиктовали, что написать в заявлении, и сказали: «Ну, чайку попейте и езжайте по вызовам дальше», — говорит женщина.
Кроме того, иногда хрупким девушкам приходится переносить больных. «Больная бабушка весила 120 килограмм. Попросили родственников помочь перенести. Так они возмутились — «вы обязаны!»
А вот оформить ложный визит нельзя. «Когда соседи вызывают пожарных, а у человека на плите сгорела картошка, хозяину — штраф! А я вот вернулась с вызова. У нее и пьяного мужа — коллективные судороги,— смеется Лидия. — Дама просит уколоть диазепам. Они от этого балдеют. И я выезжаю на такие визиты!».
В бюджете на нас нет денег, а на милицию — есть?
Среди медиков часто проводят отраслевые конференции, на которых руководству работники задают проблемные вопросы. На все — ответ один: «Мы бюджетная организация, а денег в бюджете нет».
«На медиков в бюджете нет денег, а на строительство ледовых дворцов, атомной электростанции деньги есть? Что, милиционеры и МЧС-ники берут деньги из какого-то другого бюджета? Как может работать медик, когда у него в голове — куча проблем?» — задаются вопросами медики.
Они считают, что распределение даже тех средств, которые выделяются, не рационально. «Какую сумму мы платим за обслуживание машин «Минскавтотрансу»? У нас 199 машин и 152 бригады. Зачем нам еще 47 машин? Стоят и гниют? А все иномарки обслуживаются на сервисе».
На 5-й подстанции нас никто не ждет. Письмо всего лишь с 10 подписями лежит в диспетчерской. Девушка-дежурный объясняет: «Каждый за свое боится. Сказали, что всех, кто подпишется, уволят».
Девушка раньше работала фельдшером-акушером. Теперь перешла на более спокойную работу в диспетчерскую. Зарплата на полставки — 1,2 миллиона. Муж тоже работал на скорой, но ушел в частную компанию медицинским представителем: «Надо же как-то кормиться с двумя детьми. Просим мы не золотые горы. Адекватной оплаты труда и нормальных условий. Разве жизнь человека стоит такие копейки, чтобы не думать о врачах?» — недоумевает она.
За этот ночной объезд мы собрали 29 подписей. Как рассказали инициаторы протеста, после визита корреспондентов администрация приказала не пускать на подстанции журналистов. Ответственность возлагать на врача реанимационной бригады либо диспетчерскую.
«Информация не соответствует действительности»
В администрации УЗ «Городская станция скорой медицинской помощи» сообщают, что информация, изложенная сотрудниками скорой, не соответствует действительности и является односторонней:
— Оплата труда сотрудников учреждения производится в соответствии с действующим законодательством.
Деятельность УЗ «ГССМП» организованна в соответствии с действующими нормативными правовыми актами Министерства здравоохранения Беларуси.
В настоящее время действуют инструкции по взаимодействию с МВД, МЧС и ГАИ, призванные защищать сотрудников скорой медицинской помощи и оказывать им содействие.
За 1 и 2 января 2014 года обслужено 2203 и 2189 вызовов соответственно, в статье же указана цифра за сутки в 5300 вызовов.
За последние 5 лет случаев производственного травматизма, связанных с оказанием медицинской помощи в автомашине скорой медицинской помощи, зарегистрировано не было, однако имелись единичные случаи травматизма, связанные с противоправными действиями иных лиц. Все случаи расследовались правоохранительными органами, по результатам которых к виновным были применены меры административной и уголовной ответственности.
Только в 2013 году многие из сотрудников, оставивших свои подписи под обращением, имели дисциплинарные взыскания за низкое качество в оказании медицинской помощи пациентам и нарушения трудовой дисциплины. Большинство имеют стаж работы в учреждении менее 3-х лет либо являются совместителями и студентами вузов.
Напомним, врачи УЗ «Городская станция скорой медицинской помощи» Минска собирают подписи под обращением, которое планируют направить главному врачу учреждения, в профсоюзную организацию и Министерство труда и социальной защиты, а при необходимости — в Министерство здравоохранения и президенту. Главные причины недовольства — низкая заработная плата и большая нагрузка. На сегодня организаторы сообщают о 259 подписавшихся.
P.S. Работники скорой рассказали много еще любопытного. О том, в каких условиях приходится работать медикам: про страшную мебель в комнатах отдыха, об агрессивных пациентах, дежурствах на массовых мероприятиях без обеда и о том, как после спасания бомжей иногда приходится сразу ехать грязными на прием к ребенку, — читайте в следующем материале.
Марина ВОРОБЕЙ, TUT.BY