Права человека: закрытость системы порождает вседозволенность
Права человека в стране и в мире — об этом в передаче ОГП-ТВ заместитель председателя Объединенной гражданской партии Лев Марголин беседует с заместителем председателя запрещенного властями правозащитного центра «Весна» Валентином Стефановичем.
— В нашей стране права человека стараются разделить на две части: основные социально-экономические права — на работу, отдых, образование, и все другие — на митинги, демонстрации, а это, мол, мелочь. Когда-то в Советском Союзе их называли буржуазно-демократическими правами. Можно делать такое разделение?
— Социально-экономические права — это обязанность государства в обеспечении стандартов. Очень трудно представить государство, которое игнорирует гражданско-политические права и при этом обеспечивает социально-экономические, такого, наверное, и не бывает.
— На ваш взгляд, если изменится политическая ситуация в стране, с чего нужно начинать, чтобы стать европейской страной в смысле прав человека?
— Нам не обойтись без конституционной реформы, особенно в части распределения властных полномочий. Власть сосредоточена в одних руках. Нужно добиться, чтобы были восстановлены все механизмы взаимного баланса. Потом — проведение судебной реформы, только независимая судебная власть обеспечивает реализацию всех прав.
— А может ли быть в принципе независимой судебная система?
— Таких примеров много, можно изучать опыт наших соседей. Украина сделала много в реформе судебной системы, судей там уже назначает не президент, а специальный судебный совет. Процедура сдачи тестов-испытаний абсолютно прозрачна. Реформа привела к тому, что количество оправдательных приговоров увеличилось в Украине в 4 раза.
Можно посмотреть и на стандарты Европейского союза. Конечно, можно рассуждать о влиянии на суд общественного мнения, журналистов, от этого, наверное, невозможно избавиться, но самое главное, чтобы не было влияния со стороны исполнительной власти.
— В нашей стране есть Конституционный суд (КС), но рядовой гражданин, если он считает, что его права нарушены в результате появления какого-то закона, не может этот закон обжаловать…
— Теоретически обратиться в суд он может, но он не входит в круг субъектов, которые инициируют рассмотрение дел в этой институции.
— Это значит, что обратиться я могу, но меня могут и послать …
— Могут, что неоднократно и было.
— Кажется, что нынешняя власть не готова и не способна поменять ситуацию с правами человека…
— Система построена таким образом, что она будет воспринимать все это как некое собственное поражение и дестабилизацию ситуации. Наоборот, сейчас идет к тому, что все концентрируется в одних руках. Абсолютный контроль над обществом и закрытость пенитенциарной системы и деятельности спецслужб. Никакого общественного контроля нет. Мы, правозащитники, не можем посещать места принудительного содержания граждан. Мы не знаем, как работают наши спецслужбы, что они делают. И эта закрытость системы порождает еще большую вседозволенность. Добиться правды очень трудно. Мы много раз пытались возбуждать дела в прокуратуре по этим фактам, но безрезультатно — все закрыто.
— Какое отношение государства к правозащитным организациям?
— Отношение государства, я бы сказал, негативное: оно не воспринимает нас как партнеров. Хотя периодически у него возникает потребность продемонстрировать контакты, если, например, проходит обзор ситуации с правами человека в стране.
— Есть ли необходимость в правозащитных организациях в европейских странах, многие из которых уже не одно столетие следуют по пути демократии?
— Безусловно, есть. Вот, например, в Международной федерации за права человека (FIDH), членом которой является «Весна», долгое время не существовало отдела Западной Европы. А в этом году такой отдел был создан, потому что проблемы существуют самого разного рода. Только есть разница: в этих странах сама система, прежде всего, судебная — независимая, существуют институции, где человек может защитить себя на национальном уровне.
А есть страны, где защитить себя невозможно, где ситуация с правами человека катастрофическая.
В Европе существуют различные проблемы: и злоупотребления спецслужб, и проблема соотношения антитеррористического законодательства с правами человека. В Соединенных Штатах она стала еще более актуальной. Потом, проблемы дискриминации, в том числе по национальному, по расовому признаку, проблема иммиграции — проблем много, и правозащитники ими занимаются…
— Без работы не остаются?
— Не остаются, критикуют свое правительство. Лично я считаю, что правозащитники всегда должны быть ориентированы на критический диалог с властью. То есть они должны общаться с властью, если есть видение, что их воспринимают как партнерские организации, но критичность должна присутствовать всегда. Потому что правительство тоже делает ошибки, и самые разные.
— Председатель «Весны» Алесь Беляцкий сейчас в колонии. Если руководитель правозащитной организации находится за решеткой, это главный признак состояния с правами человека в стране…
— Действительно, это оценка многолетней деятельности «Весны». Беляцкий за решеткой за то, что получал финансирование из иностранных фондов, которым распоряжалась «Весна» в рамках своих проектов в области прав человека. Что в принципе является частью свободы ассоциаций, так как согласно декларации правозащитников мы имеем право на финансирование как внутри страны, так и за рубежом.
Дело Беляцкого противоречит и национальному законодательству: необходимость и обязанность уплаты налогов возникает только в случае получения доходов. И суд с самого начала исходил из того, что эти деньги являются доходом Беляцкого. Хотя нами были представлены документы из соответствующих фондов, что это не так.
— Это значит, что суд по меньшей мере должен был доказать, что Беляцкий тратил эти деньги на собственные нужды…
— Должен был, но… Средства, полученные по договоренности с третьими лицами, не подлежат налогообложению по нашему кодексу о налогообложении. Это тот самый случай, когда бремя доказательства обратного лежало на суде, а не на Беляцком. Суд должен был доказать это, но он этого не сделал. В суде были опрошены 10 человек, которые подтвердили, что Беляцкий им передавал денежные средства в целях правозащитной деятельности. Они отказались отвечать на вопрос — какой именно, ссылаясь на Конституцию, но они подтвердили это в суде.
Специально для «Снплюс» подготовила Анна КРАСУЛИНА