«Попал в клетку? Задумайся!»

Я просто позаимствовал выражение у автора одной социальной рекламы о борьбе с пьянством и алкоголизмом. О пьянстве я писать не буду. Все равно ничего не изменишь: одни пили и пьют, а другие с ними безуспешно борются. Только автор сего слогана не подумал, что его смысл можно понимать гораздо шире. А действительно, мы все в клетке. И выхода из нее пока не видно. Моя однокурсница прозорливо заметила: «Ведь всю жизнь под ним прожили… Уже и жизнь прошла!»… Жизнь точно почти прошла…

Физически боюсь толпы, большого количества людей в одном месте. В детстве, даже в юности обожал демонстрации, митинги. Хотелось быть, как все. И чтобы все были, как я. Такое взаимопроникновение.

После 20 лет понемножку, медленно начало приходить отрезвление. Особенно после армии. Там на практике показали, что можно сделать, если вместо «я» есть только «мы». Это освящалось присягой и содержанием уставов: приказ командира выполняется без рассуждений, быстро и в срок. Если есть только «мы», для «я» места не остается. Евгений Замятин назвал свой роман-антиутопию очень точно — «Мы».

Те, кому теперь за 50, должны помнить этот газетный штамп: «Мы, рабочие завода имени такой-то революции, обсудив и горячо одобрив…» или «Мы, колхозники колхоза «Красное дышло», гневно осуждаем и поддерживаем…» Дальше по тексту. Я и сам такое сочинял. Позвонишь парторгу колхоза: «Одобряете?» «Какие вопросы!» — через десять минут заметка готова.

За «мы» легко спрятаться. Что Евсей, то и все… Те, кто имел собственное мнение, вместе с ним имел целый ряд неприятностей. Те, кто его имел и не боялся высказать его публично, сидели в мордовских лагерях. Правда, таких было немного…

Большинство отдавало предпочтение обмену мнениями на кухне. Шепотом, под водочку, под Высоцкого, с пьяной слезой: эх, нарр-род! Потом пришла нежданная свобода. Кухонные беседы переместились на площади. Но ничего не изменилось. Это только казалось, что перемены пришли — обман зрения, не больше.

Мы опять подходили под определение «мы». Мне приходилось бывать и на «правых», и на «левых» тусовках. Я наблюдал за людьми и видел «мы», но не находил «я». «Я» нехарактерно для толпы. Будь она со знаком «плюс» или со знаком «минус».

Незаметно мы опять переместились на кухни. Как раз в то время, когда «мы» начало распадаться на отдельные «я». Быть «я» опять стало создавать проблемы для его обладателя.

Но — парадокс — верить и доверять можно только «я». Договориться можно с конкретным человеком. Спросить у толпы, что она думает — нельзя. Толпа всегда думает одинаково, в унисон, у нее такие законы. Кто не с нами, тот против нас. Если враг не сдается, его уничтожают…

Нельзя любить толпу, это что-то ненатуральное. Полностью нормальными нас пока назвать нельзя. Это как болезнь. И мы только-только начали выздоравливать. Другими словами, искать свое «я»…

Самое смешное, что примерно такой же текст был мной написан 15 лет назад. Перечитал, подумал. И пришел к выводу, что тема все еще актуальна. К сожалению…

* * *

Недавно услышал любопытную историю о генералиссимусе Франко. Он давно приказал долго жить, а Испания стала демократической страной. А история вот какая.

В 1968 году Франко выдал на-гора лозунг: нужно, мол, ездить по-человечески, без аварий. Как в этом убедить горячих испанцев? Генералиссимус поступил просто: сел в машину и поехал. Никакой охраны и сопровождения не было. Никому в голову не пришло обгонять Франко. Его, конечно, узнали, и все вдруг осознали, что ездить нужно «по-человечески». Генералиссимус взял и опустил себя до простого человека. Негласно дал понять испанцам, что за рулем все равны — что Франко, что какой-нибудь Педро.

Да, Франко, конечно, плохой парень. И вообще, когда-то Гитлер помог ему прийти к власти. Могли на него организовать покушение? Вряд ли. Но он все же вел машину сам и ехал без охраны. Народ это оценил. С тех пор, говорят, Испания в основном ездит по правилам. Тут все сплелось в один клубок: и патернализм подданных, и их вполне оправданная боязнь репрессий, и, как ни странно, уважение к диктатору.

Вы можете представить Александра Лукашенко за рулем, без охраны и даже без бронежилета? Может, такое случается, но мы об этом ничего не знаем. Зато каждый проезд его кортежа по улицам Минска — это маленькое стихийное бедствие…

* * *

Также интересную историю рассказала мне одна женщина, живущая в 50 километрах от столицы. Рабочий стаж у нее 36 лет. Вполне могла бы рассчитывать на более-менее приличную пенсию. Долгое время она заведовала детским садом. За пять лет до пенсии его закрыли как неперспективный: некого стало воспитывать. По этой же причине закрыли и школу. Женщине пришлось дорабатывать до пенсии в клубе, который еще не закрыли. Воспитание детей — это не производственный процесс, когда результат процесса можно продать и получить деньги. Поэтому пенсия небольшая, 1 млн 644 тысячи рублей, чуть больше прожиточного минимума.

Один сын у нее инвалид 2-й группы. Получает чуть меньше матери, полтора миллиона. Есть и второй сын, младший. Ездит на работу в районный центр, в «сельхозхимию». Мать на него особо не рассчитывает: заработки у сына слишком нестабильные.

«Химики» обслуживают колхозы с весны до осени. С ними колхозы должны рассчитываться. Правда, они всячески оттягивают оплату. Потому что денег нет. Колхозы что-то производят, выращивают, но продать по справедливой цене не могут. На сам процесс производства наше доброе государство деньги колхозу дает. Но не хватает их, денег. Поэтому предлагает дальше искать деньги самому. Не получается.

В результате каждый колхоз должен «химикам» по 2 — 3 млрд рублей, всего по району — 49 млрд. Но долги никто до весны отдавать не торопится. Весной, как всегда, государство должно оплатить все долги колхозов только потому, что они — единственно справедливая общность сельских производителей. Так считает Лукашенко. Хотя я уже начинаю в этом сомневаться. С другой стороны, колхозы-совхозы — это его лебединая песня. Может, он последние штаны снимет в их пользу? Не уверен…

Все же колхозы иногда платят «химикам». Правда, не деньгами, которых хронически нет. Предлагают брать зерном, картошкой. Да ведь это прошлый век! Вот именно, бартерные отношения в деревне начинают возрождаться. Писать об этом уже становится дурным тоном, даже стыдно, но прошлый век в Беларуси еще не закончился…

Попробуйте пойти в сельский магазин и купить за 1 кг зерна хотя бы пачку сигарет. Вас пошлют. А может, и участкового вызовут…

Сергей ШЕВЦОВ

Фото http://alinamay.mmm-tasty.ru/