Жил. Пил. Ушел…
Прокуратурой нашего Хотимского района по материалам проверок и уголовным делам проанализировано состояние законности и правопорядка в районе за прошлый год.
Зарегистрировано 106 преступлений. Не буду анализировать всю ситуацию, остановлюсь только на проблемных случаях, связанных с алкоголизацией.
Статистика свидетельствует: ежегодно население района уменьшается. Однако число поставленных на учет к наркологу увеличивается. Если три года назад их было 33 человека, то затем — 48, а в 2014-м — 55, едва ли не вдвое… Кстати, сегодня нарколога в Хотимске нет, поэтому в реальности цифры должны быть куда большими.
80% преступлений совершается людьми в стадии опьянения. Этому способствует широко развитая сеть «социальных дилеров», реализующих алкоголь сомнительного качества собственного производства. Это как бы узаконенный бизнес. В каждой деревне есть такой человек, получивший статус «спасителя» страждущих в жесткой конкурентной борьбе.
Лично меня особенно беспокоит то, что вовсю злоупотребляют, как говорится, пенсионеры, даже запредельных возрастов. «Дилеры» выручают их с рассрочкой выплаты до получения пенсии — для подстраховки «честного слова» попросту забирают у спившихся стариков паспорта. И об этом безобразии знают все, начиная от старост деревень и заканчивая руководителями местной вертикали. В курсе дела и милиция.
Интересно получается: за распространение наркотиков в стране наказывают самым жестким образом, а за сбыт самогона и прочей бурды от случая к случаю кого-то прищучат…
К 70-летию Победы подготовлены документы на амнистирование 8,5 тысячи заключенных. Что их ждет на долгожданной свободе? Возвращаясь из мест не столь отдаленных, многие не желают трудоустраиваться, безденежье толкает их на преступления. В основном это мелкое воровство.
С другой стороны, не каждый из амнистированных найдет работу даже при великом своем желании. Руководители не хотят связываться с этим «контингентом», прекрасно зная, например, что большинство страдает хроническим алкоголизмом…
На мой взгляд, нужен центр реабилитации, по-простому — ночлежка. В Варшаве мне пришлось побывать на экскурсии в таком приюте. 190 человек разных категорий и возрастов. Были и неходячие, слепые, глухие, но видел и вполне работоспособных, здоровых. У многих не сложились семейные отношения, многие стали опускаться в бездну из-за все того же алкоголя. Приют позволял им найти кусок хлеба и постель: каждое утро туда подъезжает от 20 до 30 работодателей, прямо на месте с посетителями ночлежки заключается временный контракт на работу. Обязательное правило — обеспечить таких работников хорошим обедом, а заработанные деньги перечислять в приют.
Я надеялся, что нечто подобное появится и у нас. Вполне пригодное здание для приюта имелось, нашлись спонсоры. Шведы предложили финансирование и персонал. Однако с иностранцами поговорили в Хотимске так, что они возмутились и уехали восвояси (ходили слухи, что с них потребовали взятку).
С той поры из жизни ушло более 200 нуждающихся в приюте бедолаг, а заброшенный детский сад, который предполагалось отдать для ночевки алкоголиков и бомжей, «зэков», пошел под нож бульдозера.
Вот так и живут: спиваются, попадают в тюрьму, возвращаются и погибают.
На одной из могильных табличек прочел: «Жил. Пил. Ушел…»
Валерий Коронкевич