Мертвые кричат, но мы не слышим

Сталин не изменился, история не изменилась. Значит, изменились люди. Возможно, некие идеи носятся в воздухе и материализуются в соцопросах. Но всегда ли мнение народа — критерий истины?

«Земля стоит на трех китах!» Неважно, сколько тысяч лет люди верили в это. Важно: Земля никогда на китах не стояла, не стоит и стоять не будет.

Марксизм-ленинизм — где? Где величайшее гениальное учение, единственно верное? Ответ: там же, где Зевс и целая куча богов-олимпийцев. Строили грандиозные храмы, приносили грандиозные жертвы (гекатомба — одновременное сожжение ста быков; это вам не овечка на тротуаре возле мечети).

Таблица умножения работает при любом политическом режиме. А Зевс всемогущий и марксизм-ленинизм — теперь лишь экспонаты исторического музея Заблуждений. Экспонаты есть, а вера людей в них пропала. На месте веры — пустота, черепки археологов.

* * *

Отношение к Сталину — потрясающая тема для историков, психологов, социологов. При жизни он был обожествлен. В публичной сфере любовь к вождю была 100-процентная (слово «рейтинг» тогда не существовало). Его превозносили в печати, на партсобраниях, в кино и даже за столом в гостях. Критика вождя была невозможна, считалась преступлением; могли посадить даже за непочтительный анекдот.

Но что говорили дома? Среди близких друзей? На фронте в кругу однополчан? По доносам стукачей и отчетам НКВД-КГБ известно: люди вели злобные, враждебные, клеветнические разговоры. За «политику» сидели миллионы. Они не пытались свергнуть Сталина, не организовывали покушений. Они всего лишь без восторга оценивали происходящее.

…Некоторые утверждают, будто Сталину поклонялись и поклоняются фанатики. Не такие уж фанатики. В 1956-м — всего лишь через 3 года после смерти бога — произошло разоблачение. И никто не вышел на демонстрацию протеста. Куда подевались фанатики? Точнее — куда подевался их фанатизм?

В 1961-м набальзамированный труп выкинули из мавзолея и снесли памятники. Где были фанатики, массовые самосожжения? Где были миллионы детей, когда партаппаратчики оскверняли могилу Отца? Может, радовались возвращению настоящих отцов, уцелевших в ГУЛаге, и концу страха, в котором жили 30 лет?

* * *

Когда человек желает какому-то гаду гореть в аду, разве он любит ад? Ад — место наказания, страшное место. И если грешник туда попал — то уж точно поделом. Там ошибок не бывает; судью не купишь и не обманешь.

Но хоть ад — место справедливого наказания, само оно — не восхищает, не манит. Наоборот — внушает ужас и отвращение.

Например, желание, чтобы некий маньяк-убийца всадил пулю в Сталина, не означает любви к маньяку. Пусть казнь справедлива, но ни любви к палачу, ни даже уважения к нему быть не может.

…Нам говорят: вот опросы — почтение и любовь к Сталину растут. Но победа его не тотальна — не 100%, даже не 86, всего лишь чуть больше половины.

Конечно, действует телевизор, странные иконы с генералиссимусом, слова из Кремля о важной роли, рассказы политологов про «эффективного менеджера»…

Но главное в другом: на опрос отвечают живые! Мертвые кричат, но мы не слышим. Считается, будто они молчат.

Если бы все жертвы Сталина: расстрелянные священники; дети, лишенные родителей и засунутые в детдома; миллионы раскулаченных, сосланных и погубленных крестьян; уморенные голодом; военачальники, писатели, ученые, рабочие, врачи — миллионы сгинувших вообще ни за что… Встань они, эти миллионы скелетов и калек, и пойди, поползи по Красной площади — посмотрели б мы, кто стал бы целовать портрет Усатого Отца.

И если Сталин сейчас набирает 50 с чем-то процентов, то это потому, что те, кого он погубил, не родили детей.

* * *

Многие люди почему-то верят, что Победой мы обязаны Сталину, а без него Советский Союз ждало поражение. Извините, но так думать — это настоящее духовное рабство.

Без Сталина мы победили бы с меньшими потерями, а жизнь потом началась бы другая. Не гнали бы в ГУЛаг тех, кто выжил в немецком плену. Не держали бы крестьян в крепостной зависимости. Не громили бы кибернетику и генетику. Да мало ли…

Вы верите, что победил он. Я знаю, что победила страна. Так кто из нас патриот? Страна победила, несмотря на его безумия. Заплатила немыслимую цену. И до сих пор не знаем, какую. А те, кто гордо повторяет «любой ценой», — так ведь не они погибали. Весь их подвиг: ленточку к своему мерседесу привязать.

Почти сразу после Победы Сталин сказал, что мы потеряли 7 миллионов человек. Это в 4—5 раз меньше реальных потерь. Скорее всего, сознательно обманывал, ибо понимал, что гениальный вождь должен нести меньшие потери, чем глупый бесноватый враг.

Числом потерь он мог манипулировать как угодно. Но время он исказить не мог. Никакими силами невозможно изменить факт: от границы до Москвы война дошла за 3,5 месяца. Обратно — за 3,5 года. Какой «внезапностью» это можно объяснить?

Внезапное вероломное нападение 22 июня 1941 года — главное объяснение наших поражений. Но почему эта внезапность продолжала действовать в августе, в октябре? И почему 1942-й оказался еще более катастрофическим, хотя ни о какой внезапности уже и речи быть не могло?

…Когда Сталину в 1945-м сказали, что лобовое взятие Берлина приведет к огромным потерям, он ответил: «Нам дешевая победа не нужна». Прав оказался гениальный людоед; мы до сих пор больше гордимся гигантскими потерями, чем скорбим о них.

* * *

Для России было бы лучше, если бы ЦК ВКП(б) расстреляли как бешеных собак. Ибо они действительно были бешеными собаками — перекусали пол-планеты и погубили страну. К 1941-му Россия была истерзана страхом, безумием и беззаконием. Крестьян уничтожали вслед за дворянами и священниками — за что?! И воевать за эту власть народ не хотел. 3 миллиона сдались в первые 4 месяца. Такого не было в России ни при каком царе.

Поверьте, история знает слово «если»! Знает лучше всех. Две Кореи — идеальный и фантастически наглядный пример: вот что бывает, если воцаряется безумная жестокая власть. Одна нация, один климат, один язык, единая история до 1948-го. А теперь одна — успешная, живая, завалившая полпланеты автомобилями и телефонами, другая — мрачно доделывает атомную бомбу (и не на продажу).

Все зависит от того, кто пишет историю. Вот бы почитать учебник истории Северной Кореи: величайшие мудрецы человечества Ким Ир Сен, Ким Чен Ир, Ким Чен Ын. Едешь в южнокорейской машине и читаешь о гениях Северной Кореи в ноутбуке, сделанном Южной.

Добавим, в Южной Корее никаких особо гениальных вождей не было. Наоборот: там президентов и премьеров не раз гнали поганой метлой, судили, в тюрьму сажали. А Северной уже почти 70 лет правят грандиозные гении — и… Как же так? У гениальных кормчих страх, отчаяние, изоляция и нищета, а у заурядных и даже порой вороватых — процветание?

* * *

Великий немецкий писатель Томас Манн (Нобелевская премия по литературе 1929 года) в 1933-м, как только Гитлер пришел к власти, покинул Германию, не хотел жить под властью нацистов. Три года хозяева Третьего рейха уговаривали его вернуться, он категорически отказывался, в 1936-м его лишили гражданства и объявили врагом народа. Немцы, живущие под Гитлером и Геббельсом, скорее всего, быстро поверили, что Томас Манн — предатель родины, пятая колонна, плюет в глаза родному народу.

Томас Манн обращался к этому народу по радио, на волнах Би-би-си — английское радио, радио врага. Вот что он сказал немцам в марте 1941 года: «Если вы проиграете, мстительность всего мира обрушится на вас за все, что вы причинили людям и народам. Если вы победите, если Англия падет, и даже если вы выиграете войну континентов и завоюете Запад и Восток — неужели хоть один из вас верит, что это будет прочная победа, такая, которая создаст порядок и будет выносимой для вас и других — победа, после которой можно жить?

Может ли народ быть надсмотрщиком над другими народами, с полицейскими армиями по всему порабощенному земному шару, пока все народы заняты рабским трудом на расу господ?

Об истории и человечестве можно думать сколько угодно низменно и скептически, но поверить в то, что весь мир признает окончательную победу зла и потерпит свое превращение в камеру гестапо, во всеобщий концентрационный лагерь, где вы, немцы, будете охранниками, — этого не может и величайший скептик».

«Низменно и скептически» — именно так думают об истории и человечестве нынешние сталинисты: мол, если б не Сталин — мы были бы обречены на вечное рабство под Гитлером. (А если б не Путин, уже по улицам Москвы ходил бы Саакашвили с американским автоматом на груди — так что ли?)

Томас Манн сказал это в марте 1941-го. Гитлер и Сталин тогда были союзниками. Но даже этот союз двух могущественных людоедов Манн считал обреченным на поражение. Против Гитлера в тот момент воевала только Англия, и с военно-политической точки зрения убежденность писателя выглядела глупой. А он писал (до перелома, до Сталинграда, до Второго фронта): «Я верю непоколебимо в то, что Гитлер не сможет выиграть эту войну, и эта вера основана больше на метафизике и морали, нежели на военных расчетах».

* * *

Сталин сейчас, в ХХI веке, одержал победу в России. Но сталинская победа, в отличие от Победы 1945 года, не вечна.

Александр Минкин, «Эхо Москвы»