Олег Волчек: «Пришло время создать в Беларуси современную европейскую прокуратуру»
О белорусских правозащитниках слышали или знакомы с ними многие наши читатели. К ним обычно обращаются тогда, когда не осталось надежды на восстановление справедливости ни со стороны власти, ни со стороны правоохранительных органов.
Официальная пропаганда не жалеет для них черных красок. В правозащитники, дескать, идут те, кто ничего не добился в реальной жизни, неудачники и непрофессионалы. Но это не так! Отстаивают справедливость, права человека по велению сердца люди не только неравнодушные и отзывчивые к чужим проблемам, но и хорошо подготовленные специалисты. Такие, например, как Олег Волчек, который несколько лет работал в прокуратуре и уже почти два десятилетия является известным правозащитником. С ним беседует корреспондент «Снплюс».
— Расскажите, как вы стали следователем прокуратуры?
— Еще на втором курсе юридического факультета БГУ по собственной инициативе я стал общественным помощником прокурора прокуратуры Фрунзенского района столицы Валерия Борисовича Ковалевского. Хотелось поглубже вникнуть в детали своей будущей работы.
В прокуратуре мне выдали «корочки» и определили к следователям Алексею Ермакову и Дмитрию Рыбаку.
Три года я был в этом качестве и к пятому курсу уже имел определенный опыт работы: знал, как нужно вести допрос и осматривать место происшествия, как налаживать психологический контакт с потерпевшим, как правильно себя вести с обвиняемыми.
За полгода до выпуска из прокуратуры позвонили и предложили у них работать на постоянной основе. По закону студенты пятого курса имели на это право, и с 6 января 1994 года я был принят на освободившуюся должность старшего следователя.
Честно говоря, поначалу было очень непросто. Одно дело — помогать другим следователям, и совсем другое — работать самостоятельно. Помогли опека и поддержка более опытных коллег. На тот момент средний профессиональный стаж следователя составлял 17 лет
Понравилось, что никто делать скидок на мой возраст не собирался. Сразу же дали два очень серьезных дела — два убийства. Одно заказное, но заказ был не по поводу денег.
Жена наняла двух парней-провинциалов, чтобы убить своего мужа за то, что он постоянно бил ее и детей. К сожалению, милиция не реагировала на жалобы, и женщине пришлось прекратить издевательства, как говорится, «нетривиальным способом»…
К слову, именно тогда я понял, как важно мнение судмедэксперта. Посмотрев на труп, он сказал мне и операм — убила женщина. Я спросил: «Почему?» Он ответил: «Такое количество ударов ножом может нанести только сильно ненавидящая женщина. Ищите женщину». Через несколько часов мы ее задержали.
Оказалось, наемные убийцы пырнули мужчину несколько раз ножом и убежали. Муж еще дышал, жена подошла и добивала его, пока дыхание не исчезло.
За полгода до получения диплома я успел расследовать шесть уголовных дел.
— Что было самое сложное в твоей прокурорской практике?
— Убийства. Казалось, я пришел из армии, служил в Афганистане… Словом, видел разное. Но жестокость, с которой пришлось пять лет сталкиваться, все время поражала.
…Несколько часов сын избивал мать, а потом и вовсе ее убил…
…Два брата-близнеца пили-пили, а потом что-то не поделили и один отверткой убил другого…
…Сторож детского сада убил женщину, которая ему помогала клеить обои и чем-то банально не понравилась…
В те времена я понял, насколько мало стоит человеческая жизнь.
Помню, возле станции метро «Пушкинская» пьяная компания убила прохожего «просто так», а когда я их допрашивал, никто даже не мог вспомнить случившегося… Типа, «мы были бухие»…
— На одном из «профессиональных» снимков той поры у вас на руках какая-то девочка…
— Это Вика Мороз. В день своего пятилетия она на улице бесследно исчезла. Через установленное законом время мы возбудили уголовное дело. Опросили всех свидетелей. Цыганок, иностранцев — ничего.
Нашли только через полгода. Оказалось, ее похитили и перевезли в Бельгию. Была попытка усыновления, чтобы потом, наверное, продать, но ничего не получилось.
Вику Мороз вернули в ее родную семью. Об этом тогда много писали.
— Вы ведь видели и изнанку работы органов правопорядка, видели, что человек порой бессилен перед их произволом?
— Да. Кроме жутких убийств, изнасилований, похищений детей я сразу же столкнулся с произволом правоохранителей, особенно милицейским. Людей нередко пытали, избивали прямо в кабинетах. В моей практике было четыре случая противостояния с милицией, которые закончились обвинительными приговорами и длительными сроками.
Об одном хочу рассказать отдельно.
Милиционеры (два офицера) сильно избили одного из бывших заключенных, а когда поняли, что переборщили и он скоро умрет, вывели его из опорного пункта.
Пострадавший прошел всего пятнадцать метров и упал…
Милиционеры твердили, что к убийству не имеют никакого отношения.
Помог опять судмедэксперт. После обследования он пришел к выводу, что с такими побоями (разрыв печени) пострадавший может пройти лишь несколько метров, а поскольку нашли его около милиции, то убить его могли только милиционеры…
В это же время я узнал, что меня «заказали», наняли киллера. Рассказал об этом начальству, получил табельное оружие. Почти месяц ходил с пистолетом. Даже ночью держал его под диваном.
Угроза была более чем реальной, ибо это было, повторюсь, четвертое дело, когда за решетку я отправлял милиционеров Фрунзенского РУВД…
Через три недели начал плохо спать, нервничать, постоянно оглядываться. Такое впечатление, что меня кто-то умышленно подталкивал к шизофрении. И тогда я пистолет сдал обратно в «оружейку». Как говорится, «двум смертям не бывать, а одной не миновать».
Милиционеров осудили, но один из высокопоставленных руководителей тогда сказал, что все мои потуги — тщетные. Дескать, систему сломать невозможно.
Что-то нужно было менять, и тогда я решил «пойти в депутаты». В 1998 году уволился из прокуратуры и создал правозащитный центр «Правовая помощь населению» и уже 17 лет вместе с коллегами-юристами занимаюсь проблемами судебно-правовой реформы. Мы разработали свою концепцию и направили ее в президентскую администрацию, парламент, генеральную прокуратуру.
— О необходимости изменений в силовом блоке заговорили даже на самом высоком уровне. Как думаете, власть этим займется?
— Давно пора. В соседней Литве, например, по уровню доверяя людей полиция вышла в социологических опросах на первое место. А у нас? Все происходит с точностью до наоборот. Мы единственная страна в СНГ, которая после распада Советского Союза не реформировала свою прокуратуру.
Надо срочно меняться и нам. И начать, на мой взгляд, следует с самоуправления прокуроров. Они сами должны решать кадровые вопросы. Надо создать прокурорский профсоюз, нужно создать свою следственную школу. Дать прокурорам высокую зарплату.
Генерального прокурора должен назначать только парламент. Пусть президент его представляет, а утверждают депутаты.
Как и во многих странах, следствие не должно подчиняться президенту, а быть «под прокуратурой». Прокуратура обязана стать главной в борьбе с коррупцией, ибо только она способна победить это зло.
Из парламента мы уже получили ответ, где выражена благодарность за проделанную работу. Понятно, что нам сразу не предложат участвовать в совместной разработке законов. Но факт остается фактом: пришло время создать в Беларуси современную европейскую прокуратуру.
Александр Томкович
Читайте также:
Смертная казнь в Беларуси: пора отказаться
«У меня нет моей биографии, отдельной от моих книг»
Негромкая дата. Они спасали наших детей…
Пять заветных желаний Михаила Пастухова