Справедливы ли наши суды?

Поводом для написания статьи послужило недавнее интервью председателя Верховного суда Валентина Сукало под названием «Справедливость правосудия» главной президентской газете страны. Оно заставило задуматься и вызвало ряд вопросов.

А была ли судебная реформа?

В интервью В. Сукало говорит о трех этапах судебной реформы. Первый этап начался в 1992 г. после принятия концепции судебно-правовой реформы. По его словам, это была «нежизненная концепция, против которой возражали и юристы-практики». Второй этап реформы он связывает с принятием новой редакции концепции в 2002 году. Третий этап реформы стартовал в 2011 году после утверждения президентом послания о перспективах развития общих судов. В. Сукало заявляет, что все положения послания к концу 2016 года были реализованы. Тем самым, по его мнению, судебная реформа в Беларуси завершена.

Насколько это соответствует действительности? Неужели мы смогли «без шума и пыли» преобразовать доставшуюся нам в наследство судебную систему?

Так совпало, что в газете «Снплюс» за 14 февраля 2017 г. также освещалась тема правосудия. В ней излагались суждения юристов-правозащитников Павла Сапелко, Гарри Погоняйло и Олега Волчека. Приведу лишь несколько цитат.

Бывший адвокат Павел Сапелко считает, что «…вынесение приговора по резонансным случаям превращается в публичную казнь». Он ссылается на пример, когда автомобилисту за вызывающее катание вокруг памятника Победы суд определил три года лишения свободы.

Другой известный юрист, бывший судья и адвокат Гарри Погоняйло убежден, что «…в судебной системе Беларуси ничего не изменилось с советских времен, когда выносились только обвинительные приговоры». Он полагает, что надежды белорусов на позитивные изменения в судебной системе были фактически похоронены с приходом к власти в 1994 году Александра Лукашенко.

Еще один юрист, бывший следователь прокуратуры Олег Волчек связывает ничтожно малое число оправдательных приговоров с практикой советских времен и высказывается за проведение судебно-правовой реформы.

Я присоединяюсь к мнению независимых юристов и ставлю под сомнение бравурные заверения председателя Верховного суда об успешном завершении судебной реформы. Для того чтобы составить свое представление по данному вопросу, посмотрим объективным взглядом на изменения в сфере судов за последние 25 лет.

Что было сделано в сфере судоустройства?

Мне довелось быть одним из разработчиков концепции судебно-правовой реформы 1992 года. В этой связи мне неприятна та оценка, которую дает концепции нынешний председатель Верховного суда В. Сукало, а именно: «… она выглядела романтической, излишне революционной и от этого несколько утопической. Содержала очень много заимствований, то есть прямого копирования из зарубежных судебных систем».

Я не ставлю в этой статье цель доказывать обратное. Приведу лишь один правовой аргумент. Концепция была почти единогласно принята Верховным Советом и приобрела статус обязательного правового акта. Далее, в развитие концепции был принят Закон «О судоустройстве и статусе судей в Республике Беларусь» от 13 января 1995 г. В соответствии со ст.8 этого закона с 1 января 1996 г. упразднялся институт народных заседателей и вводился суд с участием присяжных заседателей. Почему министерство юстиции, которым тогда руководил В. Сукало, не приняло мер для реализации закона? Вместо этого вкупе с руководством Верховного суда была организована атака на Верховный Совет с целью отложить на несколько лет внедрение суда присяжных. Когда это удалось сделать, то о суде присяжных «забыли», незаконно продлив мандат народных заседателей.

Я разделяю мнение Гарри Погоняйло о том, что с приходом к власти А.Лукашенко преобразования в сфере судов были приостановлены, и реформа прекратилась. Правда, следует признать, что какие-то изменения в судебной системе происходили. Например, в целях экономии почти все категории уголовных дел стали рассматриваться судьями единолично (кроме дел о преступлениях, за совершение которых грозит наказание в виде лишения свободы на срок свыше десяти лет, а также дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими 18 лет).

В практику вышестоящих судов стали внедряться элементы апелляции с тем, чтобы не возвращать дела на новое судебное разбирательство. С марта 2016 г. апелляцию ввели как обязательную форму проверки законности судебных решений по уголовным делам. Как отмечает В. Сукало, это позволило на 40% сократить количество повторных судебных разбирательств в судах первой инстанции.

В целях сокращения нагрузки на судей часть бесспорных категорий гражданских дел передали на рассмотрение нотариусов (?!). В 2016 г. количество таких дел достигло 50 тысяч (спасибо нотариусам за помощь судам!).

Тенденция на высвобождение судей от рассмотрения дел набирает обороты. Так, внедряется медиация как форма примирения сторон по судебным делам, в том числе уголовным. Уже сейчас около 60% споров в экономических судах завершается до судебного разбирательства. В 2016 г. удалось прекратить примерно 1500 мелких уголовных дел, не доводя их до суда.

Сейчас, по словам В. Сукало, в судах работают над упрощением «архаичных судебных процедур». Имеется в виду упрощение порядка вынесения приговоров, если обвиняемый признается в совершении преступления и погашает ущерб от преступных действий. В прошлом году около 1000 уголовных дел были рассмотрены в таком порядке.

Мне представляется, если так «упрощать процесс», то скоро судьи будут приходить в зал заседаний на пять минут, чтобы объявить наказание. А в случае внедрения в судах режима видеоконференции судья может вести процесс из своего кабинета, видя обвиняемого только на мониторе. Проблема будет заключаться лишь в том, чтобы добиться от обвиняемого признания и согласия на уплату назначенной суммы.

Из приведенного перечня видно, к чему привели изменения в судебной системе. Это — экономия, упрощение, получение признания, «выкуп» за свободу. Можно ли считать такие изменения реформаторством? О таком ли суде мы мечтали, разрабатывая пути судебной реформы в апреле 1992 года?

Какой суд справедливый?

В конце интервью В. Сукало обратил внимание на справедливость правосудия. Он правильно связал это качество с доверием судам. В отличие от данных, опубликованных на сайте Верховного суда, он привел иные результаты исследований. Оказывается, что 61,4% респондентов доверяют судам, 12,3 % не доверяют, 26,3% затруднились ответить.

Однако цифры нас давно не убеждают. Мы верим только своим глазам и реальной действительности. Как и тысячи сограждан, я убежден, что нынешние суды превратились в обслугу авторитарной власти. Сейчас они вмонтированы в централизованную систему под руководством Верховного суда и его председателя. В таких условиях ни о какой самостоятельности и справедливости в деятельности судов говорить не приходится. Судьи стали просто винтиками в иерархической системе судов.

Для того чтобы вернуть судам качество органов правосудия, необходимо освободить их от гнета администрирования как по линии судебной власти, так и по линии исполнительной власти. Судьи должны быть свободными. Лишь тогда они смогут выносить законные, обоснованные и справедливые решения.

Лучшим средством обеспечения свободного положения судьи являются его выборы независимым, коллективным и авторитетным органом. На роль такого органа может претендовать парламент, избираемый демократическим путем, а также органы местного самоуправления. Они вполне могут принимать участие в формировании судов на местном уровне, если им предложат список из достойных кандидатов.

Только избранные на альтернативной основе судьи могут чувствовать себя относительно уверенно и независимо в течение срока своего мандата. Они вправе претендовать на переизбрание, если заслужат доверие в течение предыдущей каденции.

Вот такие судьи нам нужны: уверенные в себе, квалифицированные, не боящиеся оправдать каждого, чья вина не доказана, готовые выслушать любой вердикт присяжных, если такой суд будет учрежден в Беларуси.

Михаил Пастухов, доктор юридических наук, профессор

Читайте также:

Как решить проблему с «тунеядцами»?

О поправках, «падших ангелах» и тюремной доле

Когда будем жить лучше?

Наркоманы: кто преступник, а кто жертва