Суд над ошмянскими таможенниками глазами непредвзятого юриста.
За полчаса до процесса в вестибюле Минского областного суда было многолюдно. Собрались родственники, находящиеся на свободе фигуранты дела, журналисты.
В зал судебного заседания удалось втиснуться с трудом. Он был забит до отказа. Всюду стояли вооруженные работники милиции. В большой клетке, затянутой пластиком, сидели обвиняемые. Рядом с ними за длинным столом — их адвокаты. За столом под гербом и с флагом — судья и два народных заседателя. На первых рядах разместились «свободные обвиняемые» (те, кто находился под подпиской о невыезде) с большими клетчатыми сумками. Рядом — их близкие: жены, дети, родственники…
С трудом верилось, что люди, сидящие в клетке и в зале с большими сумками, когда-то были сотрудниками таможенных органов. Сейчас они вызывали жалость и сострадание…
От присутствующих потребовали встать, и судья Олег Лапеко начал читать приговор. Читал негромко, так, что не всегда можно было все разобрать. Все слушали молча. Оживление в зале проявилось лишь после оглашения фамилий Ревако, предпринимателя из Островца, который получил три года «химии», и Тураева, коммерческого директора компании «Литовский транзит», получившего штраф 2000 базовых величин (46 тыс. рублей).
После оглашения приговора судья вынес два частных определения в адрес Таможенного комитета РБ и КГБ Республики Беларусь (следователи последнего проводили расследование по уголовному делу).
Finita la commedia…
Эта фраза в переводе с латинского означает «представление окончено». В нашем случае из 16 обвиняемых ошмянских таможенников, представших перед судом, 14 были осуждены к значительным срокам лишения свободы: от 5 лет (Юрий Ковальчук) до 11,5 лет (Гарник Сарумянц). Как выше отмечалось, Павел Ревако был приговорен к трем годам ограничения свободы, а Артур Тураев получил штраф.
Единственная среди обвиняемых женщина, бывшая начальник отдела таможни Марина Мороз, была приговорена к 6 годам лишения свободы несмотря на то, что до суда компенсировала ущерб в сумме почти 120 тысяч долларов.
Юрий Ковальчук, бывший заместитель начальника Ошмянской таможни, которого обвиняли в преступном бездействии, своей вины не признал. Такой же позиции придерживался и бывший начальник управления анализа рисков таможни Игорь Бубнов. В своем последнем слове он отверг голословные показания своего подчиненного и бывшего друга Попченко о якобы переданных ему деньгах. Он объяснил оговор тем, что Попченко заключил со следствием соглашение о сотрудничестве и был позднее освобожден из-под стражи. Бубнов просил суд услышать его и оправдать. Однако судья не услышал и определил ему 6 лет лишения свободы.
Прощаясь с обвиняемыми, родственники не могли сдержать слез, так как расставались надолго.
Я много на своем веку повидал разных судебных процессов. У меня есть с чем сравнить и что сказать. Чем не понравился этот суд? Начну с субъективных впечатлений. В новом здании Минского областного суда не оказалось подходящего помещения для такого количества публики. Дело резонансное, людей набилось, как селедок в бочке, да еще стояли ряды милиции и баулы с вещами.
Администрация суда почему-то не подумала о людях, которые пришли послушать вердикт. Почему такое пренебрежительное отношение к публике, в том числе близким, родственникам, адвокатам, журналистам, да и самим обвиняемым?
Еще меня поразило отношение «стражей порядка». Нас запускали в зал заседания «порциями: «Давай десять!», «Еще четыре!», «Еще два!».
Судя по всему, приговор стал результатом общих усилий следствия, прокуратуры и суда. В нем отразились все существенные для власти моменты: признание — оговоры — возмещение вреда. Только, на мой взгляд, не были почему-то учтены годы, потраченные на службу в холод и жару, миллионы долларов, которые ежегодно приносила таможня казне, награды за безупречную службу. Людям не поверили и не услышали их голоса.
Что это за суд, который видит вынужденные показания и оговоры, компенсированный вред, но не видит аргументов о непричастности к преступлениям? Разве таким должен быть суд?
К сожалению, в этот день я не увидел примера правосудия. Остается надежда на высшую судебную инстанцию — Верховный суд. Подождем и не будем лишать людей надежды на справедливость.
Тем временем, продолжаются процессы над другими сотрудниками ошмянской таможни.
Михаил Пастухов, доктор юридических наук, профессор
Читайте также:
Как поставить милицию в рамки законов?
Список Всемирного наследия UNESCO в последнее время пополняется неохотно (особенно если речь идет о материальных…
«Начальство делает вид, что нам платит, мы делаем вид, что работаем» — таков был ответ…
«Мы абсолютно не прячем то, что мы кого-то будем поддерживать. Это естественно. Если бы мы…
Наша национальная особенность согласования частных и коллективных (далее, государственных) интересов заключается в том, что при…
В прошлом году получили от экспорта продовольствия 8,3 миллиарда долларов, а для обеспечения этого показателя…
Суть рыночной экономики — в реализации личных интересов граждан, побочным результатом чего является рост общественного…