О том, что правозащитный «корабль» Беларуси попал в серьезный шторм, в последнее время говорят все чаще и чаще. Сегодняшний собеседник и автор нашей газеты Олег Волчек предупреждал об этом еще несколько лет назад, когда публично отказался следовать привычным фарватером.
— Насколько мне известно, в стране правозащитой сегодня занимается пятнадцать организаций, а на слуху только несколько названий…
— Даже на их месте я бы не торопился с иллюзиями насчет собственной узнаваемости. Минувший год продемонстрировал, что это не так. Кроме того, он показал, что правозащитники оказались в большинстве своем неготовыми к происходящим в стране событиям. Пока мы спорим между собой, согласовываем какие-то действия, уходит время, люди страдают. Я решил сделать акцент на интернет, социальные сети, свой видеоблог на ютубе. Это дает возможность распространять информацию гораздо быстрее и эффективнее, чем прежде.
К сожалению, большинство моих коллег совершенно не используют эту сферу. Многим кажется, что мы, повторюсь, известны и узнаваемы. Увы, выяснилось обратное.
В 2017 году ко мне обращалось очень большое количество людей. Практически все из них впервые услышали слово «правозащитник» и узнали, что можно бесплатно получить правовую помощь. Я был поражен. На тот момент «Правовая помощь населению» работала уже 18 лет, и мне представлялось, что люди знают об этой деятельности, а все оказалось с точностью до наоборот. Убежден, что даже у раскрученных организаций, к примеру «Вясны» или Белорусского Хельсинкского комитета, ситуация точно такая же.
Я предложил белорусскому правозащитному сообществу внести изменения в нашу деятельность, активизировать работу. Если хотите, заметно ее осовременить.
Практически всем это предложение не понравилось. Как не понравилась и критика насчет того, что мы закостенели, занимаемся только политическими правами и не обращаем внимания на правовые нарушения социально-экономического плана. А ведь их происходит очень-очень много.
В качестве упрека прозвучало и то, что «на своем поле» правозащитники не должны выступать друг против друга, публично спорить между собой. Совершенно не понимаю, почему это должно быть именно так. Мы ведь не какая-то «вертикаль».
Не понравилась и критика насчет сменяемости руководства правозащитных организаций, а также насчет правозащитного форума в Литве, где из полторы сотни участников возможность выступить была предоставлена лишь тем, кто и так активно выступает. А тех, кто приехал из провинции и тоже хотел бы рассказать о своей работе, такой возможности практически лишили.
На мой взгляд, правозащитникам не надо сидеть в традиционных офисах. Сегодня есть другая отличная информационная площадка — социальные сети, интернет.
Я это доказал собственным примером.
В 2017 году только один мой видеоролик насчет декрета №3 посмотрело более девяноста тысяч пользователей, а в социальных сетях («Одноклассники», «Вконтакте», «Фейсбук») у него было четыреста тысяч просмотров. А общее число просмотров всех моих материалов, которые там размещены, уже приближается к миллиону.
Когда я сказал, что за два месяца у нас две тысячи человек получили правовую консультацию, коллеги подняли меня на смех. Дескать, быть этого не может…
Может, если пользоваться возможностями интернета!
По большому счету, сегодня корпоративные сайты практически не нужны. Сегодня люди получают нужную информацию не с сайтов, а от конкретных личностей, к которым у них есть определенное доверие. Партийная принадлежность никого не волнует, главное — доверие.
Если оно есть, полученная информация распространяется почти мгновенно.
Последний пример — эксцесс в Солигорске, где милиция избила девушку и попыталась выдать это за бытовую травму. Я дал соответствующую информацию в «Одноклассниках». За два дня ее посмотрели 65 тысяч пользователей. Ни один правозащитный сайт на такое не способен…
— Почему вы идете против течения?
— А я не могу иначе. Так я делал в армии, прокуратуре, горсовете, когда добивался возможности выступления Виктора Гончара. Повторю вслед за Алесем Пушкиным: я свободный художник.
К сожалению, как и политические партии, правозащитники нередко далеки от народа.
Кто в прошлом году был настоящим лидером года, которого традиционно называют неправительственные организации?
Для меня это Геннадий Федынич. По-доброму удивила работа профсоюза радиоэлектронной промышленности. За месяц в фонд помощи тем, кто пострадал за протесты против декрета №3, они собрали 50 тысяч долларов, организовали 25 тысяч подписей. Но правозащитники даже не включили Федынича в шорт-лист своей премии.
По моему глубокому убеждению, настоящим правозащитникам должны быть интересны не только глобальные проблемы типа отмены смертной казни, но и чисто бытовые моменты — беспредел милиции, коммунальные платежи или плесень в квартирах.
— Некоторые восприняли отмену декрета №3 едва ли не как победу…
— Это не победа, а только перегруппировка сил.
Как известно, новый вариант декрета вступит в силу с 1 января следующего года. Власть решила к этому сроку основательно подготовиться. В первую очередь нейтрализацией тех, кто способен на какой-то протест.
А мы вновь рискуем оказаться к этому не готовыми…
Александр Томкович
Читайте также:
Историк ТАРАС: «Готов беспощадно душить инвалидов умственного труда»
Посол Швеции в Беларуси Кристина Юханнессон: «У белорусов — северный менталитет»
Неизвестное об известных — II. Продолжение
Список Всемирного наследия UNESCO в последнее время пополняется неохотно (особенно если речь идет о материальных…
«Начальство делает вид, что нам платит, мы делаем вид, что работаем» — таков был ответ…
«Мы абсолютно не прячем то, что мы кого-то будем поддерживать. Это естественно. Если бы мы…
Наша национальная особенность согласования частных и коллективных (далее, государственных) интересов заключается в том, что при…
В прошлом году получили от экспорта продовольствия 8,3 миллиарда долларов, а для обеспечения этого показателя…
Суть рыночной экономики — в реализации личных интересов граждан, побочным результатом чего является рост общественного…