Что Лукашенко хочет поменять в Конституции, или Как удержать волка за уши

А недавно о возможности и необходимости референдума заявила председатель ЦИК Лидия Ермошина. Пикантность ситуации заключается в том, что и Лукашенко, и Ермошина, рассказывая о референдуме, не говорят, что же такое в Конституции следует поменять, чем нынешний Основной закон препятствует процветанию экономики и общества.

Знать — не знаю. Но можно высказать несколько правдоподобных гипотез, основанных как на международном опыте, так и на анализе эволюции режима. Вообще сюжет референдума — это способ поговорить про эту самую эволюцию.

Что на поверхности?

Самое простое, что на поверхности, — увеличение президентского срока, скажем, с 5 до 7 лет. Увеличили в России, увеличили в Азербайджане.

Не то чтобы для Лукашенко это было критически важно. Ну да, можно будет реже дергать аппарат на избирательные кампании, немного сэкономить денег. Но и все. Та же Ермошина дело свое знает, все схвачено, как говорится. Так что увеличить срок можно, но это не вопрос жизни и смерти. И в списке вопросов референдума продление президентского срока, скорее всего, будет, но не только оно.

Вполне возможна некая «конфетка» для Запада, скажем, мораторий на исполнение смертных приговоров. Минску оно, по большому счету, безразлично, а Западу — очень важно. Ну, так вот и получите. Уже ушла в небытие формулировка «последняя диктатура Европы» (правда, ввиду появления других, совсем уже последних), уйдет туда же и формулировка «последняя страна в Европе, которая карает своих граждан смертью». Мелочь, по сути. Но приятно. Западу, по крайней мере. Ну, а поскольку в 1996 году референдум был об обратном, то сейчас юридически верно ввести мораторий также через референдум.

Продление президентского срока — это однозначно повышение степени авторитарности. Мораторий на смертную казнь — уменьшение, хотя, по сути, и косметическое.

Но не исключены, как ни парадоксально, и шаги, направленные на более существенное уменьшение степени авторитарности или вообще, так сказать, перпендикулярные шкале «больше авторитаризма — меньше авторитаризма».

Как передать власть?

Ну вот, скажем, смешанная, пропорционально-мажоритарная система выборов в органы власти. На нее, кстати, многие постсоветские страны перешли, например,Казахстан и Россия. И не сказать, чтобы очень эта система препятствовала тамошнему авторитаризму. Введение элементов пропорциональной системы в Беларуси аккуратно и кротко лоббируют полностью лояльные силы, такие как «Белая Русь», ЛДП, КПБ.

Понятно, зачем это им. А у Лукашенко к этим новациям отношение двойственное, для него есть в этом «за» и есть «против». «Против», прежде всего, убеждение: работает — не трогай. Но есть и «за». Более широкое публичное представительство делает систему более гибкой, а в результате — более устойчивой.

Американская исследовательница Дженнифер Ганди в свое время показала на примере анализа десятков диктатур, что авторитарные режимы с определенным представительством в среднем более долговечные, чем их собратья без представительства.

Но есть еще один, может, даже более существенный фактор. Лукашенко — человек немолодой. И он не может не думать о том, что будет после него. Ага, речь о сыновьях — догадается читатель. Да. Но в каком смысле? Передать власть преемнику формально не проблема. Проблема — чтобы он ее удержал. Оно и в традиционных монархиях не всегда происходило гладко, когда за наследованием трона стояли века привычки. В Беларуси нет ни монархии, по крайней мере, формально, ни уважаемой, вековой традиции.

А что есть, точнее, будет, если место отца займет сын? А будут вокруг хищники. Отец их умеет держать в узде, у них рефлекс слушаться его. А когда его не будет? Как говорил римский император Тиберий, управлять империей — это как держать волка за уши. А Виктор или Николай это умеют?

Не может ли одному или многим из тех хищников прийти в голову мысль: Александр первый — тот был сила, хозяин, у него рука была, а этот кто, у него что есть, кого он за что может держать, почему я должен его слушаться, а почему он, а почему не мы, а почему не я?

И это совсем не об оппозиции. Это о своих, о ножках трона, о сильных людях режима. Так вот щелкнут каблуками и возьмут под козырек? Может, и так. Но есть риск, что нет.

Варианты Алиева и Назарбаева в одном флаконе

И обеспечить лояльность преемнику — это на самом деле не такая простая задача. Один из вариантов — снизить возрастную планку президентства, сделать молодого сына президентом до своего физического ухода. В Азербайджане, кстати, такую возможность в Конституцию и заложили. Правда, только возможность. Алиеву, как и Лукашенко, расставаться с властью не хочется, пока ноги носят. Возможность — так, на всякий случай, но на самом деле она не сбудется никогда. Такие люди не отдают власть даже сыновьям.

Есть вариант прижизненной страховки, как сделал тот же Алиев. Ввел институт вице-президента. И стала им… догадайтесь кто? Правильно, его жена Мехрибан. В случае чего — нету Ильхама Алиева, да здравствует президент Мехрибан Алиева! Ну, а там уж и сынок подтянется. Не обидит же мать родную кровь.

Схема по-своему красивая. Если может быть вице — Мехрибан, почему не может быть вице, скажем, Виктор? А через несколько лет, может, и Николай.

Но остается вопрос о волках и его ушах. Ну да, формальный механизм передачи есть. А какие гарантии устойчивости после?

И здесь следует обратить внимание на опыт другого центральноазиатского правителя, Нурсултана Назарбаева. Власть он держит в кулаке, как мало кто. Но вот в прошлом году почему-то устроил ее перераспределение. От себя — правительству и парламенту. А зачем, он же диктатор, ему же чем больше власти, тем лучше — разве нет? Да. Пока первое лицо — он. А после? И сыновей нет. Что создает дополнительную проблему.

Преемника назначить не проблема, раньше или позже Назарбаев это и сделает. Проблема — все тот же волк и его уши. И реформа Назарбаева мотивирована вовсе не любовью к демократии, которая вдруг проснулась в нем, а расчетом, попыткой создать механизм сохранения стабильности режима, фигурально говоря, чтобы волк частично держал за уши сам себя. Если правительство и парламент не будут всего только пустышками, то преемник, по крайней мере, в первое время, может на них опереться, они будут инструментами его легитимизации. И какой-нибудь горячей голове на вопрос, а кто этот новый такой, кто за ним, будет ответ: правительство, парламент. Они же не пустое место, не пятое колесо в телеге.

Полностью гарантировать, что существующий авторитаризм после ухода диктатора не рухнет в смуту, не может ничто. Но определенные гарантии дают и вариант Алиева, и вариант Назарбаева. И совершенно не исключено, что Лукашенко их оба через референдум и попытается реализовать. Ради будущего. Как он его себе видит.

Юрий Дракохруст, TUT.BY