Почему поляков интересуют обломки Ту-154 Леха Качиньского
С 3 по 7 сентября польская следственная группа осматривала хранящиеся в Смоленске обломки самолета Ту-154, потерпевшего крушение 10 апреля 2010 года. На его борту находились президент Польши Лех Качиньский и еще 95 человек, включая 8 членов экипажа. Все они погибли.
Качиньский возглавлял делегацию руководства Польши, которая летела в Россию на траурные мероприятия в память о расстреле в Катыни польских офицеров сотрудниками советского НКВД. Помимо президента в самолете находились его жена, члены польского парламента, глава Национального банка Польши Славомир Скшипек, заместитель министра иностранных дел Андрей Кремер, главком ВВС и другие высокопоставленные чиновники.
В причинах катастрофы поляки пытаются разобраться уже восемь лет. Польская делегация из сотрудников прокуратур, следователей жандармерии и переводчиков ищет подтверждение версии, которой официальная Варшава придерживается с 2016 года: причиной крушения президентского самолета стал произошедший на его борту взрыв.
В 2016 году польские власти возобновили расследование причин катастрофы, которое было завершено пятью годами ранее. Это решение было принято после того, как на парламентских выборах победила партия «Закон и справедливость» во главе с братом-близнецом погибшего президента Ярославом Качиньским.
Как упал самолет Леха Качиньского
В январе 2011 года МАК опубликовал доклад, в котором восстановил картину событий во время крушения Ту-154. 10 апреля 2010 года президентский борт вылетел из Варшавы в 7:29 утра по местному времени. В 10:14, во время снижения самолета на подлете к Смоленску, диспетчер сообщил пилотам о том, что над городом туман и видимость ограничена 400 метрами. О плохой видимости экипаж неоднократно информировали и пилоты другого польского самолета, Як-40, который прилетел из Варшавы раньше. Последнее предупреждение от них — о том, что видимость ухудшилась до 200 метров, — поступило за четыре минуты до крушения — в 10:37.
В таких условиях посадить самолет было невозможно. Особенно учитывая, что смоленский аэродром «Северный», куда направлялся польский «борт номер один», не был оснащен современной навигационной системой, позволяющей сажать машины в условиях плохой видимости. Тем не менее экипаж Ту-154 попросил разрешения совершить «пробную» посадку.
За 18 секунд до крушения в кабине сработала система предупреждения о столкновении TAWS, которая начала подавать сигналы «Pull up» («Набрать высоту») и «Terrain ahead» («Сближение с землей»). Однако пилоты уже не успели среагировать на предупреждения: самолет был слишком близко к земле. В результате машина левым крылом задела большую березу, перевернулась вверх шасси и упала. При падении обломки самолета разлетелись в разные стороны, установил МАК.
Крушение самолета Качиньского — два расследования одной трагедии
Из доклада МАК следует, что польский «борт номер один» разбился на подлете к смоленскому аэродрому «Северный» вследствие ошибки пилотов, которые не смогли принять верные решения в условиях плохой видимости. Несмотря на многочисленные предупреждения о плохих погодных условиях, экипаж отказался уходить на другой аэродром, уточняют в МАК.
Кроме того, эксперты установили, что непосредственно перед крушением в кабине пилотов присутствовал посторонний человек — главнокомандующий польских ВВС Анджей Бласик. По мнению специалистов, это оказало дополнительное психологическое давление на членов экипажа и могло повлиять на их решение продолжать снижение.
К похожим выводам пришла и польская комиссия во главе с тогдашним министром внутренних дел Ежи Миллером, которая проводила собственное расследование катастрофы. Согласно ее официальному отчету, опубликованному в июле 2011 года, «работе экипажа мешали появляющиеся в кабине третьи лица». При этом комиссия установила, что к катастрофе привели сразу несколько факторов: ошибки пилотов, несвоевременные команды российских диспетчеров, плохое оснащение принимающего аэропорта.
Повторное расследование: причиной крушения стал взрыв
Новое национально-консервативное правительство, пришедшее к власти в Польше в конце 2015 года, сочло эти выводы неубедительными. По словам назначенного тогда министром обороны Антония Мачеревича, в ходе расследования, проведенного комиссией во главе с Миллером, были скрыты факты, указывающие на «ответственность России». В результате в феврале 2016 года Варшава возобновила расследование.
В ходе повторного расследования его участники сделали вывод, что еще до крушения на борту Ту-154 произошел взрыв, «который в итоге уничтожил самолет». Хлопок якобы был слышен на записи одного из бортовых самописцев, рассказывал Мачеревич журналистам в конце 2017 года.
В январе этого года на заседании комиссии при польском министерстве обороны был представлен доклад международного эксперта Фрэнка Тейлора, согласно которому к повреждению левого крыла самолета привел внутренний взрыв, а не столкновение с деревом. А четыре месяца спустя, в апреле, польская комиссия во главе с Мачеревичем аннулировала выводы официального правительственного отчета 2011 года, признав заключения Ежи Миллера «ложными».
Что думают в России
Тогда же были обнародованы новые детали повторного расследования: они, как утверждается, свидетельствуют, что взрывов было по меньшей мере два, один из них — в районе левого крыла. Один из аргументов в пользу этой версии, который приводит польская сторона, состоит в том, что на месте крушения Ту-154 отсутствует воронка, которая должна была остаться от падения такого большого самолета. Кроме того, его обломки разлетелись на 100 метров от места падения, а значит, машина развалилась еще в воздухе.
В России версию о взрыве опровергают. В Следственном комитете, который все еще продолжает расследование катастрофы, напоминают, что нет никаких свидетельств того, что на борту Ту-154 действительно сработало взрывное устройство.
По словам официального представителя ведомства Светланы Петренко, «у российского следствия не осталось вопросов относительно причин произошедшего». Поэтому, подчеркнула она, дополнительный осмотр обломков самолета — «исключительное пожелание польской стороны», которое Россия выполняет в рамках сотрудничества при расследовании катастрофы Ту-154.
Ирина Филатова, DW