Как я стал представителем одного процента

Быть в числе избранных — что может быть приятнее? Например, в 2017 году на долю самых обеспеченных людей планеты, составляющих около 1% населения, пришлось 82% всех заработанных средств. Об этом сообщило международное объединение организаций по борьбе с бедностью Oxfam.

К сожалению, мне в этот конкретный 1% два года назад попасть не удалось, но это не повод для огорчения. В конце-то концов, самыми обеспеченными людьми клуб избранных на планете Земля не ограничивается. В клубе избранных имеются многочисленные подразделения.

В Беларуси, если согласиться с политологом Андреем Лазуткиным, имеется 1% населения, который навязывает «обществу свои антикоммунистические взгляды».

Это про меня. Не стану утверждать, что антикоммунизм я впитал с молоком матери. Я родился в семье военнослужащего, и мой отец, естественно, был коммунистом. Мысль о вступлении в партию забредала в мою голову в студенческие годы и в первые месяцы работы на «Интеграле». Но под давлением того, что Маркс называл «производственными отношениями», она трансформировалась в свою противоположность, поставив крест на моей карьере.

Со структурой белорусского общества, представленной в виде 1% антикоммунистов, противостоящего 99% коммунистов, согласен и автор почти сотни научных работ доктор философских наук Лев Криштапович.

Живой пример максимального упрощения

Все мои попытки отыскать социологические подтверждения столь оригинальной для XXI века структуры общества закончились безрезультатно. Буду благодарен тандему политолога и философа за соответствующие ссылки. Но боюсь, что моя благодарность в виде бутылки коньяка «Арарат» не будет востребована, так как и в годы приснопамятного дорогого Леонида Ильича Брежнева доля обладателей партбилетов в советском обществе не превышала 6%.

Но если считать не по билетам, а по убеждению, то истинно верующих в коммунизм можно было пересчитать по пальцам одной руки. Счет при этом следовало вести не в пределах подъезда стандартной 9-этажки, в которой я проживал, а в пределах страны «от Москвы до самых до окраин».

Откуда же такая социология? Она из маниакального желания остановить развитие белорусского общества. Принцип «разделяй и властвуй» не раз доказывал свою эффективность в империях. В пределах же территориально компактных государств с высокой степенью моноэтничности населения авторитарные правители, как правило, руководствуются принципом «упрощай и властвуй».

Усложнение есть синоним развития. Это во времена Пушкина и Лермонтова лекари были универсалами и лечили от всех недугов. Но с тех пор медицина проделала огромный путь в своем развитии. Поэтому информация о том, что одноклассник работает врачом, не позволяет понять, чем же он конкретно занимается. Ненамного легче станет и от уточнения «Сидоров — хирург».

Вертикаль власти, которой так гордится А. Лукашенко, — живой пример максимального упрощения. Подобно эстафетной палочке, советская модель передала ее современной белорусской модели. Удивляться этому не приходится. «Мы живем на руинах Союза, — поясняет российский историк Алексей Миллер. — Давайте помнить: руины — это не пустое место. Вот есть руины Колизея. Попробуйте, постройте там высотку «Донстроя» — у вас не получится. В проекте нового строительства вам нужно будет учесть конфигурацию руин Колизея. Вот руины СССР и руины Колизея — это такие большие конструкции, надо научиться с ними работать».

Проблема, однако, заключается в том, что белорусская модель была возведена под руководством реставраторов, а не архитекторов. В своем рвении они стремились к максимальному восстановлению руин советского Колизея, а не к возведению собственной конструкции на его обломках.

Рвение окупилось сторицей. Но тактическая победа над временем и здравым смыслом грозит обернуться стратегическим поражением. Удержаться на плаву команда реставраторов пытается за счет локальных уступок в виде технопарков, особых экономических зон и наплыва туристов, желающих полюбоваться советской архаикой.

Белорусские «ихтамнеты»

Казалось бы, 1% антикоммунистов — это такая мелочь, которую и в современный микроскоп не разглядеть. Но неспокойно на душе у Лазуткиных и Криштаповичей, и природа этого беспокойства — не личного, а национального масштаба. Вот как артикулирует ее философ: «Пора возвращаться в свою историю и перестать жонглировать словами о европейской Беларуси, если мы хотим действительно сохраниться в истории как белорусский народ».

Страхи от нарастания угроз белорусской идентичности со стороны объединенной Европы, а если шире — со стороны глобализации набирают популярность. Глобализация всегда была, есть и будет палкой о двух концах. Для ее описания, пожалуй, лучше всего подходит пословица «и хочется, и колется, и мама не велит».

Ту же мысль можно выразить и на языке профессионального публициста, что я и сделаю с помощью россиянина Александра Мелихова: «На глобализацию работает желание присоединиться к победителям, а против нее — страх занять в стане победителей слишком жалкое место, страх, вынуждающий держаться за национальную крышу, чтобы не остаться вовсе под открытым небом».

На какое место в Европе может претендовать современный вариант советского Колизея и команда его реставраторов — догадаться несложно. Поэтому они и выдают свои интересы за общенациональные. Но для этого им требуется маргинализовать, то есть свести к 1% своих идеологических конкурентов, чем они активно и занимаются.

Так рождается белорусский вариант «ихтамнетов». Напомню читателям, что данным неологизмом принято называть представителей вооруженных сил России, принимающих участие в боевых действиях на территории чужого государства, но не от имени Родины-матери, а как бы в частном порядке.

Между тем доля белорусских «ихтамнетов», если судить по результатам многолетних исследований НИСЭПИ, колеблется в пределах 35—40%. Не замечать более трети населения страны — это большое искусство. За четверть века специалистов, овладевших им в совершенстве, в Беларуси научились выпекать как горячие пирожки.

В послании-2019 мы без труда отыщем соответствующее указание: «Образование в формировании кадров играет очень важную роль. Академия управления при президенте должна формировать национальную управленческую элиту, нацеленную на проведение социально ориентированной экономической политики в интересах народа и государства. И главное — передать им опыт и накопленные знания старших поколений».

Сергей Николюк

Читайте также:

Жизнь удалась у тех, кто забился под элитный плинтус

О роли плинтуса в выживании нации

Африканские сержанты и мировые конфликты

От молока без коровы — к корове без молока