«Дело медиков»: многоярусная цепочка мздоимства
Процесс по так называемому «делу медиков». Обвинение предъявлено 21 человеку (один — в больнице). 7 подсудимых — в клетке, 13 — на скамейках в первых рядах.
Кого и за что судят?
Один из обвиняемых — руководитель коммерческой структуры «Лекфарм» Дмитрий Кузнецов. Он не отрицает, что передавал конверты с деньгами директору Центра экспертизы и испытаний здравоохранения (далее — ЦЭИЗ) Александру Столярову. Деньги передавались от некоего Сенаторова.
В числе наиболее крупных взяткополучателей — бывший генеральный директор предприятия «Белфармация» Вячеслав Гнитий. Ему вменяется более 20 эпизодов на сумму более 45 тысяч долларов за период с 2006 года.
Еще одним обвиняемым по делу выступает директор компании «Искамед» Сергей Шакутин, брат известного бизнесмена Александра Шакутина. Он — единственный, кто не признает себя виновным в инкриминируемых деяниях.
В качестве обвиняемых проходят также заместитель А.Столярова Сергей Зинченко, начальник управления медицинской техники ЦЭИЗ Сергей Лещиловский, заместитель гендиректора Витебской фармации Екатерина Шнитко, гендиректор Гродненской фармации Андрей Щука.
13 обвиняемых признали свою вину, согласились сотрудничать со следствием и были отпущены из СИЗО КГБ еще на стадии предварительного расследования.
А.Столяров обвиняется в получении взяток на сумму 50 тысяч долларов, Шнитко — на 20 тысяч долларов, Зинченко — 50 евро и 1300 долларов, Лещиловский — 250 долларов.
«Для быстрого решения вопросов»
Как отметил в своих показаниях Александр Столяров, в получении взяток у него не было умысла. Он брал конверты с деньгами, даже не интересуясь суммой. Это была устоявшаяся за многие годы практика.
Что касается Сергея Шакутина, то, по материалам следствия, оглашенным в суде прокурором, он передавал «конверты» Вячеславу Гнитию в период с 2006 по 2015 годы за то, что руководимое им предприятие закупало у ОАО «Искамед» лекарственные средства и изделия медицинского назначения.
Бывшему директору ЦЭИЗ А.Столярову вознаграждение передавали за беспрепятственное и быстрое прохождение экспертизы и госрегистрацию лекарственных средств и медицинских препаратов.
Получается, что причиной получения взяток было не столько стремление обогатиться, сколько сложившаяся система взаимоотношений в сфере фармацевтического бизнеса. Бизнесмены знали, что для быстрого решения вопросов чиновникам надо что-то дать. Система работала безотказно, пока в отношения не вмешались органы КГБ.
В результате многоярусная цепочка мздоимства была выявлена и раскручена почти за 10 лет. В эту коррупционную сеть, по данным КГБ, было вовлечено более 90 человек. Однако большая часть ее участников отделалась, как говорят, легким испугом и получила статус свидетелей. Обвинение было предъявлено лишь 21 человеку.
Что делать?
Процесс по «делу медиков» только начался. Предстоит еще допросить десятки свидетелей, подтвердить десятки эпизодов взяток, изучить десятки томов уголовного дела, заслушать выступления прокуроров, адвокатов, самих обвиняемых. На это уйдет, как минимум, месяца два.
Я не собираюсь предрешать исход этого дела, но хотел бы обратить внимание на некоторые особенности нашего уголовно-процессуального законодательства, которые позволяют легко раскрывать любые коррупционные схемы, убеждать обвиняемых признать свою вину, а свидетелей — охотно давать обличительные показания.
Секрет успеха в расследовании уголовных дел состоит во введении в УПК Республики Беларусь в январе 2015 года института досудебного соглашения о сотрудничестве (глава 49-1 УПК). Теперь следователь, начиная уголовный процесс, предлагает подозреваемому (обвиняемому) заключить такое соглашение и получить смягчение своей участи, вплоть до того, что можно пойти домой или избежать предъявления обвинения. И всего-то надо признать вину и дать показания в отношении других лиц. Если условия «сотрудничества» лицом выполняются, то прокурор в суде просит снизить ему наказание, вплоть до применения ст.69-1 УК (ниже низшего предела).
Практика свидетельствует, что в группе подозреваемых (обвиняемых) всегда находятся лица, готовые за свободу или другие поблажки заключить соглашение хоть с прокурором, хоть с дьяволом. С их помощью формируется доказательственная база обвинения, раскрываются многие нюансы совершенных преступлений. И главное — не надо никого принуждать к даче показаний. Все делается легко и просто.
Несмотря на то что практика досудебного соглашения («сделки со следствием») получила распространение в США, Канаде, Великобритании, ряде европейских стран, в России, Украине, я выступаю против использования этого института.
Во-первых, безнравственно свидетельствовать против других. Это признается тяжким грехом в христианском мире.
Во-вторых, отменяется действие презумпции невиновности, так как человек изначально отдает себя во власть заинтересованных в расследовании преступления людей.
В-третьих, нарушается принцип состязательности процесса, поскольку ничего не надо доказывать. Чистосердечное признание — снова царица доказательств.
В-четвертых, утрачивается смысл в справедливости наказания. Достаточно признать свою вину, выдать всех и можно получить «палегку» — минимальное наказание.
В-пятых, судебный процесс превращается в торг прокурора и судьи: сколько дать «соглашателям» и сколько дать «отказникам».
Я считаю, что вместо этого сомнительного с этической и правовой точек зрения института следует ввести суд с участием присяжных заседателей для всех случаев, когда обвиняемый не признает своей вины. Присяжные, кроме основного вердикта, должны высказывать суду и мнение о том, заслуживает ли обвиняемый снисхождения в силу каких-то обстоятельств. В таком процессе не надо будет рассчитывать на милость прокурора и суда, а можно надеяться на торжество закона и справедливости.
Михаил Пастухов, доктор юридических наук, профессор
Читайте также:
Оправдание Головача: торжество закона или позор всей системы?
Чего ждать от поправок в трудовой кодекс?