Регент Виталий Соболевский: «Музыка — это любовь»

Полная версия службы, а такие проводят в монастырях, четыре часа. Ни один современный человек не может столько времени провести в храме. Поэтому у нас службы очень продуманы. Все для прихожан. Люди иногда заходят просто так, постоять, подумать. Многие интересуются чудотворной иконой Минской Богоматери. У каждого своя дорога к Богу, и не нужно человеку мешать идти по ней.

— Скажите, регент — лицо духовное?

— Может быть по-разному. Лично я верующий человек, но духовного сана не имею. Могу сказать, что духовная жизнь, музыка и религия — сфера моих профессиональных интересов. Окончив среднюю школу в деревне Озяты в Жабинковском районе, я поступил в БГУ на факультет теологии и религиоведения, в этом году окончил еще и Московский государственный институт культуры по специальности дирижер. Регент — это дирижер хора.

— Давайте представим, что хору нужны два тенора. И вы нашли красивые голоса, но один — верующий, второй — атеист. Как поступите в такой ситуации?

— Если они профессионалы и готовы исполнять духовную музыку, то возьму обоих. Главное, чтобы люди были с чистыми сердцами. Три католика, кстати, поют у меня в концертном составе.

— Видела несколько выступлений хора и у меня создалось впечатление, что есть некий костяк, а в остальном состав нестабилен: то много людей, то мало. Меня поразил ваш один совсем малый состав: всего четыре человека, хотя по богатству звука казалось, что их с десяток.

— Состав у нас стабилен. Залог хорошего звучания — профессионализм певцов. В хоре работают только профессионалы. Есть артисты-вокалисты из Белорусского государственного академического музыкального театра, Большого театра Беларуси, хора «Белтелерадиокомпании», студенты академии музыки, кстати, есть и артисты, которые работают только у нас. Численность концертного состава 34 человека плюс регент. Но, действительно, не на всех мероприятиях мы выступаем в таком количестве. Все зависит от формата мероприятия, сцены и публики. Я сам составляю нужный мне состав.

— То есть участие в архиерейском хоре — оплачиваемая работа?

— Да, за свой труд артисты или певчие получают вознаграждение. В нашем храме есть даже специальная скарбонка на содержание хора. Как и церковь, хор живет за счет пожертвований.

— Ваш коллектив можно увидеть и на светских концертах. А ведь у многих людей есть стереотип: хор — это скучное академичное звучание. И вдруг люди слышат красивое многоголосье. Духовенство не возражает против участия в светских концертах?

— Наоборот, благословляет.

Безусловно, основу нашего репертуара составляет духовная музыка, но не запрещено исполнять и светскую. Мы поем, например, «Беловежскую пущу» Александры Пахмутовой, «Вы шуміце, бярозы» Эдуарда Ханка и «Мой родны кут» Игоря Лученка. Или вот скажите мне, песня Олега Молчана на стихи Янки Купалы «Малітва» — духовное или светское произведение?

— Светское.

— С «Малітвой» мы отправились на Московский Пасхальный фестиваль, художественным руководителем которого является маэстро Валерий Гергиев. Были те, кто говорил: как это на таком фестивале исполнять светское произведение? Мы сами были в шоке, когда публика слушала «Малітву» стоя. И белорусский язык не был помехой.

У нас есть программа военных песен, с ней нас пригласили выступить на открытии выставки фронтовых корреспондентов в музее Великой Отечественной войны. Выступали мы и с симфоническим оркестром Беларуси под управлением маэстро Анисимова — исполняли духовную ораторию «Страсти по Матфею» митрополита Илариона (Алфеева), «Реквием» Моцарта. Может, покажусь нескромным, но наш сольный концерт в филармонии прошел при заполненном зале и еще приставные стулья были. Наверное, люди устали от попсы, бессмыслицы, которая иногда звучит со сцены, и захотелось другой музыки, той, которая возвышает человека. Белорусы, к слову, любят музыку. Так исторически сложилось, что нас всегда сопровождает музыка, пение — от крестин до похорон, что отражено в народной песне. Они тоже есть у нас в репертуаре, только в переложении для академического хора.

— Ваш коллектив — активный участник конкурсов и фестивалей. Что вам это дает?

— Знакомство с коллегами, общение, опыт. Считается, если в жюри есть представитель той или иной страны, то и своему конкурсанту он подыграет. Как-то так сложилось, что мы участвуем в тех конкурсах, в которых белорусов нет в жюри. Например, мы заняли второе место на международном конкурсе музыки церковной «Хайнувкa-2019» в Белостоке, в жюри которого были представители Польши,Румынии, России, Украины, Болгарии и других стран. А я получил диплом «Лучший дирижер».

Мы выступали в Москве, Варшаве, Познани. Не скажу, что обидно, но вызывает некоторое недоумение тот факт, что, когда руководство Пасхального фестиваля направило благодарственное письмо в наше Министерство культуры, не было никакой реакции. Нам не сказали спасибо за то, что мы достойно представили страну, мы не получили приглашений для участия в каких-то значимых концертах. Не знаю, почему так. Может, потому что церковные хоры не имеют статуса профессиональных коллективов?

Такое же письмо пришло и в канцелярию митрополита Павла. Владыка поблагодарил нас и поздравил, сказал добрые слова, что окрыляет, дает стимул для творчества.

— Как-то в общей компании вы сказали, что «женаты на хоре»…

— Мне 30 лет, и друзья спрашивают, когда же я женюсь. Но мне хотелось бы еще прочнее поставить на ноги хор, а это требует много времени. Я прекрасно понимаю, что редкая женщина будет с пониманием относиться к тому, что муж большую часть времени посвящает работе. Не так-то легко найти женщину-единомышленника, для которой семья — не только любовь и налаженный быт, а партнерство, стремление вместе расти.

— Церковь, как мне кажется, одна из самых консервативных структур, однако же вынуждена идти в ногу со временем. Кажется, уже ушло поколение пожилых женщин, которые «строили» других прихожан: не так одет, не так себя ведешь. Нас уже давно не удивляют сайты церквей, батюшки—блогеры. Ваш хор тоже представлен в интернете, на канале в YouTube и странице Instagram…

— Не могу сказать за все храмы, но в Минском Свято-Духовом кафедральном соборе давно объяснили таким рьяным прихожанкам, что никто не давал им права отгонять своими замечаниями людей от Бога. Наш собор живет жизнью современного города, делает все, чтобы людям было удобно его посещать. Никто уже не выгонит женщину, которая пришла в храм в брюках. Хочется надеяться, что люди сами поймут, что мини-шорты — это пляжный наряд, а не городской.

Ксения Потоцкая

Читайте также:

Андрей Валентий: «У нас басов очень мало. Не идут ребята учиться на академических певцов»

Дорога к храму