С советских времен принято было считать, что только Брестская крепость в первые дни войны выдержала удар врага, а вот про множество других примеров мужества и героизма бойцов и командиров Красной Армии почти не вспоминают. Полузабытой оказалась и недельная оборона железнодорожного вокзала в Бресте.
Все еще живы…
В ночь на 22 июня 1941 года на дежурство по территории вокзала заступил восемнадцатилетний постовой Антон Кулеша, который так запомнил те тревожные часы: «Сам я жил в деревне Плоска. Совсем рядом, поэтому шел со своим братом Михаилом не торопясь, гордо ведя новенький велосипед. По дороге обратил внимание на то, что на углу улиц Красногвардейской и Фортечной мужчина в гражданской одежде резал на столбах провода. Возле столба стояло еще три человека и переговаривались с ним. Нам с братом их действия показались подозрительными, но мы, подумав, решили, что проводятся срочные ремонтные работы: несколько последних дней и в городе, и на вокзале часто пропадало электричество. Необходимость ремонта мне подтвердили и в дежурной комнате милиции. В два часа ночи в районе станции Береза-Картузская неизвестный самолет обстрелял пассажирский состав, который следовал в Брест из Москвы, есть жертвы. Еще один тревожный звонок прозвучал со станции Жабинка. Дежурный доложил, что связь с Брестом прервана: не работают телеграф и телефон. В то же время на вокзале было спокойно. В залах ожидания собирались пассажиры, ожидающие утренних поездов, и несколько групп командированных военных. Группа связистов из 74-го авиационного полка, которой командовал старшина Павел Баснев, направлялась в Пружаны за пополнением. Группа военнослужащих 291-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона, красноармейцы 66-го укрепрайона во главе с политруком Федором Зазириным и команда Борисовского летного училища. Так как в Пружаны и в Высокое можно было уехать только в 6 часов утра, комендант приказал всем военным переночевать на вокзале. Кто-то из офицеров решил прогуляться по перрону, кто-то отправился ужинать в ресторан, а многие поспешили занять места в агитпункте, чтобы посмотреть «Веселых ребят».
Тот самый длинный день в году…
В полумраке наступающего рассвета все, кто находился на вокзале, были разбужены близкими взрывами. Выбежав на привокзальную площадь, старшина Баснев и другие увидели огромное зарево в стороне границы. Над Брестской крепостью, которая находилась в трех километрах, небо полыхало огнем. Снаряды падали на городских улицах, горели казармы Северного военного городка.
Старшина разыскал военного коменданта. К счастью, на вокзале имелся склад с боекомплектами для железнодорожной охраны. Через полчаса комендант раздал все, что имелось в наличии, и сводный отряд занял оборону на западных подступах к станции, чтобы прикрыть отправку поездов на восток. Брестский вокзал быстро наполнялся людьми. Из города бежали местные и семьи военных, которые рассчитывали уехать в Минск. Постепенно к зданию вокзала стали приближаться звуки перестрелки, а затем на привокзальной площади появилась пограничники, которые отступили сюда от железнодорожного моста. Вслед за ними подъехало два десятка мотоциклов с колясками — такими оказались первые силы противника. Их подпустили практически вплотную, после чего встретили дружным залпом. Мотоциклы пытались уйти из-под огня, но едва ли половине из них это удалось.
Радость победы была преждевременной. Вскоре на привокзальной площади появились бронетранспортеры с автоматчиками. Силы были неравны, бойцам пришлось зайти в здание вокзала и отстреливаться из окон. В 8:30 милиционерам и красноармейцам осталось лишь отступить в подвальные помещения. Через час немцы заняли всю территорию и здание вокзала. Подвальные помещения общей площадью более тысячи квадратных метров были разделены на отсеки толстыми кирпично-бетонными перегородками. Именно сюда хлынула толпа гражданских и, теснимые немцами, военные. При этом они продолжали вести огонь по противнику из подвальных окон. Немцы предприняли попытку ворваться в подземелье через дверь со стороны ресторана, но как только офицер и группа солдат спустились вниз на несколько ступеней, из темных коридоров зазвучали выстрелы. Офицер и солдат были убиты, остальные метнулись наверх.
22 июня немцы больше не пытались спуститься в подвал. Несколько раз, используя громкоговоритель, они обращались к защитникам с призывом сложить оружие. Обстановка в подвалах становилась критической: в течение дня фашистам несколько раз удавалось подобраться к окнам, и они забрасывали гранаты то в одно, то в другое помещение. Взрывы убивали и калечили женщин, детей, стариков. Начиналась паника, и военным с большим трудом удавалось наводить порядок. Сотни людей оказались без еды, воды и медикаментов. Выход представлялся один — отправить всех гражданских наверх, в немецкий плен, где, может быть, получится уцелеть и спасти детей.
Приказу военных подчинились. К утру 23 июня подвал опустел. Вместе с красноармейцами и милиционерами, численностью примерно до ста человек, в подземелье добровольно остались несколько женщин, взяв на себя уход за ранеными. Пассажиры оставили свои чемоданы, в которых нашлось белье, которое пустили на бинты, и немного лекарств. На складе буфета еще сохранились ящики с печеньем, конфетами и мешки с кусковым сахаром.
Фронт без флангов
На второй день гитлеровцы через рупоры пытались уговорить подвальный гарнизон прекратить сопротивление, обещая ему «почетную капитуляцию». Каждый раз в ответ звучали выстрелы. Все попытки фашистов войти в подвал были тщетными.
Защитники вокзала создали военный совет, куда вошли старшина Павел Баснев, начальник линейного отдела милиции Андрей Воробьев, лейтенант-артиллерист, который еще не значился в списках своей части, Николай Шимченко и диспетчер поездов Шихов. Хорошо освоившись в подземных лабиринтах, бойцы рассредоточились так, что осколки гранат почти не причиняли им вреда. Все могли вести прицельный огонь, не давая гитлеровцам наладить работу на перроне, хотя на штурм здания бросили батальон вермахта.
Потери врага были значительными: только за одну ночь 24 июня, согласно рапорту командира батальона, немцы потеряли 27 человек.
На третий день противник перешел от уговоров к угрозам. Осажденным предъявили ультиматум: в течение получаса сложить оружие. Убедившись, что и этот ультиматум не принят, фашисты начали действовать. Сверху, из вокзального зала, саперы пробили отверстие в один из отсеков подвала. Через дыру туда вылили несколько ведер бензина и следом бросили гранаты. Отсек был охвачен огнем, но его удалось остановить благодаря хорошей вентиляции. Новые попытки гитлеровцев проникнуть в подвал никакого результата не принесли. Теперь напротив входной двери лучшие стрелки подземного гарнизона устроили баррикаду из мешков с сахаром и, укрываясь за ней, встречали залпом каждого, кто открывал дверь.
Постоянная стрельба из подвалов очень мешала противнику: надо было срочно наладить движение поездов через Брест. Саперы получили приказ закрыть эти окна снаружи, используя толстые листы железа, шпалы и рельсы. Однако красноармейцы, засевшие в отсеках, ухитрялись отыскивать щели, пробивали маленькие амбразуры и продолжали стрелять. В минуты затишья все прислушивались к звукам наверху. Звуки боев в Брестской крепости они принимали за подход частей Красной Армии. На шестой день в подвал полетели гранаты со слезоточивым и отравляющим газом. Атака продолжалась несколько часов, но, к счастью, погибли немногие: газ сразу находил выходы наружу, и воздух быстро очищался.
Гарнизон продолжал держать оборону. Тогда было решено затопить подвалы водой. Было открыто одно из окон, в него просунули брезентовый шланг. Вода шла больше суток. Но подвалы Брестского вокзала устроены так, что пол находится на разном уровне: есть более глубокие и более мелкие отсеки. В одних вода стояла по колено, а были и такие помещения, где человек не доставал до дна и мог передвигаться только вплавь. Но и в этой ситуации защитникам улыбнулась удача: в районе вокзала вышел из строя водопровод. Из подземелья опять послышались выстрелы. Тогда, обозленные таким упорством, гитлеровцы решили залить подвалы нечистотами…
В темноте, с трудом дыша воздухом, пропитанным смрадом гниющих трупов, увязая в зловонной жиже, исхудавшие, шатающиеся от голода люди продолжали стрелять. Их уцелело к этому времени всего три десятка человек. И они понимали, что долго не продержатся. 26 июня централизованная оборона перестала существовать: некоторые отсеки подвала затопило полностью, бойцы действовали, разбившись на группы по три-четыре человека. Еще через три дня закончились еда и патроны. Стало ясно, что дальнейшее сопротивление невозможно, придется выбираться наружу.
29 июня, примерно в 10 часов утра, они начали выбираться под навесной перрон мелкими группами. Первыми выбрались Мартыненко и Шихов. Они взяли куски кирпича и под видом рабочих по уборке территории попытались затеряться в толпе, но их сразу задержали: выдала грязная мокрая одежда и сморщенная, сильно побелевшая кожа лица и рук от долгого пребывания в воде. Остаться незамеченными не удалось и другим бойцам подземного гарнизона. Через несколько минут в шеренге пленных насчитывалось 27 человек, в том числе две женщины,телефонистка Ольга Кривцова и работница дистанции связи Мария Триггер. Мокрых, истощенных защитников вокзала гитлеровцы отправили в лагерь Тересполя, где уже содержались пленные из Брестской крепости. На выходе был схвачен и погиб старшина Баснев. Начальнику милиции Воробьеву удалось незаметно покинуть подземелье и добраться до своего дома в Бресте. Соседи донесли на него в гестапо, и Андрея расстреляли вместе с семьей…
Стали просто землей-травой…
В 1953 году в ходе проведения реконструкции вокзала были обнаружены останки четырех человек. Сохранились пуговицы, авиационные эмблемы… В подземельях вокзала до сих пор находят человеческие кости и оружие. В музее среди новых экспонатов — ржавый немецкий «вальтер» и почти рассыпавшийся «наган». Их обнаружила бригада ремонтников в 2012 году. Нет сомнения в том, что вокзальный подвал в Бресте и сейчас, спустя многие десятилетия, хранит тайны».
…Десятки поездов каждый день стучат здесь колесами. Сотни пассажиров спешат по перрону. И только вокзальные часы каждый день без пяти четыре утра будто замирают на лишнюю секунду.
Читайте также:
«Женщина, у вас не тот возраст!..»
Кредитомания национального масштаба
«Почему я не отдал своего ребенка в школу?»
Список Всемирного наследия UNESCO в последнее время пополняется неохотно (особенно если речь идет о материальных…
«Начальство делает вид, что нам платит, мы делаем вид, что работаем» — таков был ответ…
«Мы абсолютно не прячем то, что мы кого-то будем поддерживать. Это естественно. Если бы мы…
Наша национальная особенность согласования частных и коллективных (далее, государственных) интересов заключается в том, что при…
В прошлом году получили от экспорта продовольствия 8,3 миллиарда долларов, а для обеспечения этого показателя…
Суть рыночной экономики — в реализации личных интересов граждан, побочным результатом чего является рост общественного…