«Вакханалия» усиливается
Коронавирус не уходит, забирая новые жертвы. Каждый день под тысячу заболевших. В это время инициативные группы претендентов на президентский пост собирают подписи граждан. Не обходится без эмоций и «приключений».
Униженные и оскорбленные
Во время посещения Минского тракторного завода 29 мая Александр Лукашенко высказал ряд критических оценок в адрес своих потенциальных конкурентов на предстоящих выборах. Досталось бывшему банкиру Виктору Бабарико, видеоблогеру Сергею Тихановскому и экс-помощнику президента Валерию Цепкало.
В то же время А.Лукашенко похвалил женщин-претенденток, которые «тихо» собирают подписи, не имея шансов стать президентом. В частности, он отметил: «У нас Конституция не под женщину. И у нас общество не созрело для того, чтобы голосовать за женщину».
В ответ на эти слова резко высказалась Анна Канопацкая. Она заявила, что «современная белоруска — это не та кухарка, которая только «варит борщи». По ее словам, женщина может быть президентом, и она это хочет доказать.
В соответствии со статьями 6 и 74 Избирательного кодекса, все граждане (как избиратели, так и кандидаты на соискание выборных должностей) имеют равные права на всех стадиях избирательного процесса. В частности, никому не разрешается унижать права, честь и достоинство других людей. Если такие факты были допущены претендентом на должность президента, то он должен быть предупрежден Центризбиркомом или даже лишен права участвовать в качестве кандидата (ст.49 Избирательного кодекса).
Лично мне непонятно, почему в Беларуси женщина не может быть президентом и почему у нас Конституция «не под женщину». Это ведь чистой воды дискриминация. В других странах женщины могут быть президентами, а у нас нет. Они могут лишь собирать подписи в свою поддержку. Зачем тогда эти «выборы»? И зачем такая Конституция?
Как собираются подписи?
Согласно ст.61 Избирательного кодекса, выдвижение кандидатов в президенты осуществляется инициативными группами избирателей в количестве не менее 100 человек каждая. Эти группы регистрируются в Центризбиркоме, после чего членам групп выдается соответствующее удостоверение и подписные листы. В этой же статье закрепляется, что участие администрации предприятий и организаций в сборе подписей, а равно принуждение в процессе сбора подписей и вознаграждение избирателей за внесение подписи, не допускается.
Собранные подписные листы сдаются в Центризбирком и там проверяются на предмет достоверности. Причем проверке подлежат не менее 20% подписей избирателей.
С первых дней сбора подписей «рекорд» установила инициативная группа действующего главы государства. Однако в негосударственных СМИ и социальных сетях появилось немало сигналов о том, что подписи у работников собирают с принуждением. По данным СМИ, 100-тысячный рубеж также преодолела группа в поддержку Бабарико.
Широкий резонанс в ряде городов страны вызвала кампания по сбору подписей за выдвижение кандидатом в президенты Светланы Тихановской. Руководителем инициативной группы стал ее муж — видеоблогер Сергей Тихановский. На пикетах в Минске, Слуцке, Гомеле для «сдачи подписей» за Светлану выстраивались тысячи граждан.
Аншлаг вызвал приезд команды Тихановского в Гродно. Однако в процессе сбора подписей произошел инцидент с участием женщины, которая стала приставать к Сергею с вопросами, и неожиданно появившимися милиционерами. После этого подъехал автобус с омоновцами. С. Тихановского и его помощников задержали.
На следующий день Светлана Тихановская записала видеообращение, в котором заявила о совершении в отношении ее мужа «грязной провокации» и потребовала его освобождения. Тем не менее органы внутренних дел завели уголовное дело по факту применения насилия в отношении работника милиции (ст.364 УК).
Остальные претенденты на должность президента собирают подписи «тихо» и «медленно». Со слов Анны Канопацкой известно, что руководители многих крупных предприятий отказывают в возможности собирать подписи возле проходной.
Кто соберет подписи?
По мнению политических аналитиков, собрать 100 тысяч подписей трудно даже при благоприятной обстановке. Для этого требуется группа численностью не менее 1000 человек. Такая задача становится практически невыполнимой при противодействии этой деятельности, а равно в условиях пандемии коронавируса, когда граждане предпочитают не посещать общественные места и не хотят открывать двери.
Некоторые претенденты, в том числе Юрий Губаревич, Николай Козлов, Ольга Ковалькова, сразу заявили, что даже не планируют собирать подписи, а будут проводить разъяснительную работу среди избирателей. Сергей Черечень заявил, что в ходе выборов будет «набирать опыт».
Уже сейчас можно предположить, что в установленные сроки (до 19 июня) смогут преодолеть «заградительный барьер» А.Лукашенко, В.Бабарико и С.Тихановская. Однако после заключения Сергея Тихановского под стражу потенциал ее инициативной группы будет ослаблен. Кроме того, Центризбирком может не зарегистрировать Светлану в качестве кандидата, ссылаясь на нарушения законодательства в ходе сбора подписей.
Что касается остальных претендентов, то нельзя исключить регистрации В.Цепкало, А.Канопацкой, А.Дмитриева. В любом случае А.Лукашенко не окажется один в избирательном бюллетене.
Как будет развиваться избирательная кампания дальше? На мой взгляд, основная борьба развернется между А.Лукашенко и В.Бабарико. Конечно, действующий глава государства располагает большим арсеналом средств для «нейтрализации» своего конкурента по выборам, как и возможностями влияния на результаты голосования. Однако весьма вероятно, что в противостояние этих «тяжеловесов» вмешается российское руководство, заинтересованное в развитии Беларуси в нужном ей направлении. Для законной и плавной смены власти сейчас самый подходящий момент.
Тогда выборы пойдут по иному сценарию. Хотя бы такому: избирательные комиссии неожиданно для всех начнут честно считать голоса избирателей. Самое интересное, что и бессменный белорусский президент легко согласится с озвученными итогами выборов.
Михаил Пастухов, доктор юридических наук, профессор
Читайте также:
«Удавка на шее», чтобы содрать деньги за всякие мелочи
Власть хочет запугать несогласных
Первый референдум: все могло быть иначе