К генеалогии «сообщества потрясенных»: common sense / sensus communis / koine aesthesis

У понятия «здравый смысл» довольно сложная история, на одном конце которой имеет место философское определение основ человеческой природы, на другом — банализация, приравнивание к обыденному сознанию. В первом приближении здравый смысл означает интуитивное понимание того, как должны соотноситься люди и вещи в мире, а также способность выносить суждения, основываясь на соответствующих интуитивных представлениях о «правильном».

Английский термин фиксирует, что речь идет о такой способности понимания мира, которая является общей, разделяемой всеми окружающими людьми. Русский язык, в свою очередь, подчеркивает, что речь идет о понимании, которое является здравым. В этой связи даже приравнивание common sense к чему-то обыденному не может снизить интереса к данному понятию, коль скоро — как это случилось в Беларуси — возникают радикальные сомнения в том, что общество в целом способно функционировать на основе неких общих здоровых принципов.

События 9-11 августа привели к катастрофическому потрясению «здравых» основ беларусского общества: common sense, генерируемый сложным переплетением национального менталитета и социального контракта, дал трещину — общая почва ушла из-под ног. В одночасье рухнула дорефлексивная вера в то, что определенные вещи (например, открытые убийства и истязания «без суда и следствия» представителями государственных органов) не могут случиться — и тем более стать «нормой», — потому что это просто противоречит здравому человеческому рассудку. Какой бы наивной эта вера ни была, она опиралась на common sense, характерный для современных беларусов как конкретной социально-исторической общности.

Здравый смысл — это, с одной стороны, очень устойчивая (сохраняющаяся через столетия), а, с другой, очень тонкая социальная материя, которая разъехалась по швам за несколько суток, оставив общество один на один с Немыслимым. То, что произошло дальше, удивительным образом согласуется с богатой исторической семантикой понятия common sense, которая позволяет пролить свет на вопрос о том, как смогла «собраться» заново сообщность после травматического шока, разрушившего веру в здравый смысл? На какой почве смогло отстроиться «сообщество потрясенных»?

В истории европейской мысли понятие common sense восходит к латинскому термину sensus communis, который систематически разрабатывался в философии со времен римских стоиков и вплоть до Канта (в ХХ веке кантовская трактовка sensus communis была актуализирована Арендт). Обращение к этому термину позволяет сделать то же самое, что заставляют нас сделать события в Беларуси: заострить внимание на том, что слова sense/sensus могут толковаться (переводиться) двояко: и как смысл, и как чувство. Sensus communis — это прежде всего общее чувство — чувство, которое связывает меня с другими и касается того, как мы воспринимаем происходящее. Акцент на чувстве не отменяет смысловое измерение, но указывает на его укорененность в чувственном восприятии. Характеристика «общее» само при этом имеет два разворота: с одной стороны, она говорит о некоем «общечеловеческом» чувстве, с другой — о чувстве общности. Последнее возможно исключительно на основе первого. Предложенная стоиками моральная трактовка sensus communis как чувства общности опиралась в конечном счете на аристотелевское учение о koine aesthesis, согласно которому человеческая способность понимания основывается на синтезе разнообразных чувственных данных в единый опыт («О душе»). Кoine aesthesis и есть название этого общего чувства, которое объединяет все другие чувства в одно, то есть, — в целостное чувственное восприятия мира.

Намеченная выше философская археология понятия common sense, которая привела нас к koine aesthesis, говорит о том, что генезис общего смысла начинается с общего опыта чувственного восприятия. Подвижки в исторической семантике оказываются последовательным раскрытием всех пластов опыта, из которых складывается common sense. Его сложная конституция позволяет осмыслить тектоническое потрясение, с которым столкнулось беларусское общество. Содрогнувшись и потеряв почву на уровне общего-здравого смысла, наше гражданское общество сумело восстановиться — собраться как единство — через общность переживания, через общее чувство. Пережив травматический шок, мы сложились в новую социальную общность на почве общего морального чувства, которое включает в себя чувство общности и стремление к общему благу.

В своей основе Беларусская революция — это обрушение и перезагрузка common sense. Перезагрузка, в ходе которой общее моральное чувство должно стать основой для утверждения здравого смысла в нашей стране.

Татьяна Щитцова, koine.community

В оформлении использована работа Яоши Кусама «Зеркало бесконечности» (2017; фото Пабло Тринкадо; источник: Wilipedia).