Это не милость
Начали выпускать людей на основании «помилования». Кого-то будут выпускать (хотя бы под домашний арест) на других условиях. Люди не могут не радоваться тому, что вышли из тюрьмы. Мы не можем не радоваться за них. Но эта радость не радует, потому что эти «помилования» совсем не о милости.
Если этот процесс продолжится, он может оказаться самым эффективным методом по пресечению протестных настроений в обществе. Он деструктивен вдвойне: в моральном плане и в эмоциональном.
Во-первых, потому что создает ловушки моральной двусмысленности: кто-то написал прошение, кто-то нет. Эта ситуация требует такой растяжки сознания (способности суждения), которая неизбежно будет вести к размыванию фокуса на нашем моральном единстве и солидарности и тем самым — к утрате общего морального тонуса, уверенности: почва под ногами будет становиться всё более рыхлой.
Во-вторых, потому что с каждым новым освобожденным человеком протестные эмоции будут порционно схлопываться — рассасываться и обнуляться, «находить успокоение» в утешительных вестях об очередных освобождениях.
На фоне колоссального стресса от года репрессий поэтапные освобождения будут дозировано выпускать из общества сохранившийся пар недовольства. Фигурально выражаясь, нас могут цинично — обманом — заставить «разменять миллион по рублю», извлекая политические бонусы из простого человеческого сочувствия и психологической усталости.
Есть законы психической жизни, которые работают независимо от политических убеждений, но имеют вполне конкретные политические последствия. Поэтому нужны дополнительные усилия — рефлексивные и мобилизационные, которые помогут сохранить в гражданском обществе и уверенность, и настрой, и собственную повестку.
Рефлексивные усилия помогут осознать, что «помилование» — это инструмент (циничный и расчетливый), который используется режимом для выкачивания дополнительных средств (последний пример — кейс Пресс-клуба), для накапливания аргументов в «диалоге» с Западом, для укрепления иллюзии легитимности и, главное, для аннигиляции протестного потенциала общества.
Татьяна Щитцова, доктор философских наук