Валерий Карбалевич: Почему невозможно «перевернуть страницу»

У каждой аварии есть имя, фамилия и должность.

Лазарь Каганович

Запрос на стабильность

После неспокойного 2020 года в Беларуси возникла ситуация своего рода пата. Казалось бы, для правящего режима наиболее оптимальной политикой выживания была бы стратегия «перевернутой страницы». Руководствуясь логикой, что протест подавлен, его возобновление маловероятно, власти Лукашенко больше ничего не угрожает, можно перевернуть страницу, заявить, что в прошлом году произошло какое-то недоразумение (как вариант, организованный Западом мятеж), которое просто надо забыть как кошмарный сон. И вернуться в условный 2019 год, успокоиться, восстановить «дореволюционное» статус-кво и продолжать жить так, как жили раньше, полагаясь на силу инерции общественно-политического процесса, обеспечивая легитимность режима через привычку, традицию.

Социальная база сторонников Лукашенко также состоит из тех людей (условных «ябатек»), которые, может, не так сильно и любят своего лидера, но инстинктивно боятся перемен (память о горбачевской перестройке, потерянных банковских вкладах, социально-экономическом коллапсе 1990-х годов, и т. д.).

Кроме того, определенная часть населения, которая не голосовала за Лукашенко, теперь, когда власть проявила силу, колебнулась в сторону режима. Отчасти из-за страха, а отчасти потому, что она также боится катаклизмов.

Ну а сотрудники госаппарата, в силу самой природы государственных институтов, заинтересованы в существовании каких-то стабильных правил, законов, устойчивых процедур.

То есть у определенной части общества, особенно у сторонников Лукашенко, есть явный запрос на стабильность, пусть в виде застоя и мягкого авторитаризма.

Курс на эскалацию напряженности

Однако для удовлетворения этого запроса есть одно большое препятствие. У него есть имя и фамилия. Сам Александр Лукашенко не дает перевернуть страницу.

Вся политика режима после подавления протеста направлена на искусственное создание чрезвычайной, экстремальной ситуации, преднамеренную эскалацию напряженности, доведение политической борьбы до уровня психологической войны, крайней истерии.

Дело не только в массовых репрессиях, превративших насилие в повседневную рутину. Хотя это держит силовые структуры в состоянии перманентной мобилизации.

Если обыватель включает БТ, то видит, что никакого покоя, мира и стабильности в стране нет и близко. Государственные СМИ внушают, что Беларусь находится в состоянии непрерывной войны с внутренними и внешними врагами, постоянно разоблачаются заговоры, страну заполонили экстремисты, террористы, тоннами ввозится оружие, на предприятиях обнаружены шпионы. В таком государстве страшно жить.

Можно не смотреть БТ. Однако государство «достает» обывателя на каждом шагу. Если предыдущие 26 лет власть проводила политику демобилизации и деполитизации общества, то сейчас все происходит с точностью до наоборот.

Власти взяли курс на искусственную политическую мобилизацию общества. Уйти от политики стало невозможно. В трудовых коллективах людей заставляют подписывать различные петиции в поддержку режима, какие-то заявления протеста против западных санкций. Школы переводят на  казарменное положение, а учителей превращают в «комиссаров в пыльных шлемах». Спортсменов обязывают публично демонстрировать лояльность. Работников ЖКХ вынуждают следить за тем, чтобы на стенах не было протестной символики. Администрация предприятий должна обнаруживать и ловить шпионов. И так далее.

Правительство сосредоточено исключительно на решении проблем выживания, находится в постоянном напряжении и поэтому не в состоянии решать другие проблемы и насущные задачи, стоящие перед страной.

Наконец, Беларусь оказалась втянутой в бесконечные внешние конфликты. Лукашенко превратил внутриполитический кризис в Беларуси в острую региональную проблему, кризис международной безопасности. 

Лукашенко все время говорит о военном противостоянии с соседями, в том числе, с Украиной. Милитаристская риторика на фоне военных учений, появления здесь российских военных подразделений не добавляет спокойствия населению.

Внешняя изоляция страны, статус изгоя стал очевиден, скрыть это невозможно.

Более того, именно провокации официального Минска привели к серьезным западным санкциям. Реальные экономические санкции со стороны ЕС и США были введены только летом, после истории с самолетом. Все предыдущие ограничения были скорее символическими.

Штурм польской границы

Тем временем обостряется организованный белорусскими властями миграционный кризис. Две недели назад некоторые эксперты пришли к выводу, что шантаж мигрантами провалился, пик незаконного пересечения границы Беларуси с соседями пройден. Что касается Литвы и Латвии, то это, может быть, и так.

Но атака на Польшу набирает обороты. Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий заявил, что только в сентябре польские власти зафиксировали более четырех тысяч попыток пересечения границы. По его словам, «в Беларусь потянулись десятки тысяч человек» из южных стран, и это можно охарактеризовать как «штурм польской границы».

Судя по всему, именно с этой целью белорусские власти ввели безвизовый режим для граждан Пакистана, Ирана, Южно-Африканской Республики, Египта и распространили его на аэропорты областных городов. 

Мигрантский кризис вышел за пределы стран, граничащих с Беларусью. Беженцы стали создавать проблему для Германии. В сентябре из Беларуси через Польшу в немецкий регион Восточный Бранденбург прибыло более 600 мигрантов из Ирака, Сирии, Афганистана. Это почти вдвое больше, чем в августе. Центр беженцев переполнен.

Появились первые жертвы мигрантского кризиса. На белорусско-польской границе были обнаружены тела уже пяти мигрантов.

Итак, официальный Минск продолжает делать ставку на шантаж ЕС мигранатами и готов без всяких тормозов идти по пути эскалации конфликта с Западом.

В ответ Евросоюз готовит пятый пакет санкций, возможно, более жестких.

Демотивация сторонников

Таким образом, Беларуси угрожают серьезные потери от санкций с неизвестными, непредсказуемыми последствиями. Люди интуитивно это чувствуют, поэтому снимают банковские вклады.

Если проводить аналогию с советской эпохой, то из периода застоя и стабильности брежневского правления страна была внезапно отброшена в течение года в сталинские времена.

То есть чем дольше у власти находится Лукашенко, тем больше страна погружается в турбулентность. Цена сохранения его власти для людей, в том числе «ябатек», возрастает. Получается, что Лукашенко, который 26 лет был гарантом стабильности, теперь стал главным дестабилизирующим фактором. И тем самым чем дальше, тем больше своими действиями он подрывает мотивацию поддержки в среде его сторонников.

Валерий Карбалевич, политолог