Реакция: что думают аналитики о «референдумной» стратегии оппозиции
Итак, третий вариант проекта Конституции на подходе: работа над ним в органах госуправления продолжается, началась подготовка референдума. Официально заявлено: он пройдет в конце не такого уж далекого февраля. Чем ответит на этот ход оппозиция?
Ряд гражданских инициатив и штабов, которые оказались за границей, только что представили свою стратегию на день голосования.
Собственно, есть сомнения в том, что это именно «статегия»: фактически нас ознакомили лишь с трехшаговым планом.
Соль его в том, чтобы превратить это мероприятие в «вотум недоверия режиму». Предлагается и простая внешне технология этого процесса: прийти на участки и «проплюсовать» оба обозначенные в бюллетенях варианты ответа. Таким образом, мол, документы станут недействительными. А режим и мировая общественность увидят – беларусы за настоящую законность и создание условий для честных выборов.
Узнавать реакцию улиц на этот призыв в нынешних условиях – себе дороже. А как среагировал интернет?
Многие оценили собственно уже факт совместной работы инициаторов – это едва ли не диковинка в беларусском политическом ландшафте последних лет. Светлана Мацкевич пишет:
“Здорово. Представляю, как много сил было на это согласование потрачено. Но демонстрация единства оппозиции не означает единства в гражданском обществе и возможность это единство проявить внутри страны для противостояния режиму. То есть этого недостаточно. Не буду вспоминать давние истории Единого кандидата и т.п. И нас уже картинкой не обманешь. Хоть многих действительно побудит к активному самоопределению. Но аспект доверия остается под вопросом”.
Снимутся ли вопросительные знаки, покажет будущая практика, а пока авторы соцсети отмечают как свершенный факт выбраковку тактики бойкота референдума, столь популярной у части общества во время предыдущих крупных политических кампаний. Сейчас же инициаторы акции четко расставили акценты:
«пасіўныя і расчараваныя грамадзяне, якія ня ўдзельнічаюць у палітыцы, гэта тое, чаго рэжым дамагаецца рэпрэсіямі».
Вот почему они убеждены:
«Лукашэнку патрэбная мінімальная яўка на рэфэрэндум і ён будзе шчасьлівы, калі на рэфэрэндум прыйдуць толькі ляяльныя і тыя, каго можна загнаць сілай».
Однако многие не разделяют идею авторов новой стратегии о том, что массовость голосования скажется на реальной картине подсчета голосов и собственно итогов плебисцита.
Павел Усов добавляет в котел сомнений и такой вот аспект:
«Участие-неучастие — лишь форма поведения в политических границах, созданных системой. Однако нет стратегии влияния на этот процесс. Мы, априори, соглашаемся с тем, что «референдум» — это уже данность, значит Лукашенко на первом этапе уже победил. Он продавливает новую схему устройства политической системы. Мы соглашаемся… и ничего не можем с этим сделать. Ничего. Мы не можем заставить его этот «референдум» не проводить».
А вот как оценивает ситуацию Александр Класковский:
«Попробуем посмотреть на «стратегию порчи» глазами властей. Избиратели, включая их протестную часть, приходят на участки, то есть формально обеспечивают явку, что властям на руку. Что же касается тех или иных отметок в бюллетенях, то в чем проблема? При комплектации избиркомов на 100% своими людьми вывести в протоколах нужные цифры — дело техники.
И найти 60-70 тысяч таких своих людей по стране властям сегодня, пожалуй, не составит особого труда. Это в августе 2020-го члены избиркомов, пошедшие, скажем мягко, на сделку с совестью, чувствовали себя некомфортно. Теперь же нет сомнения, что «красавцы» обеспечат их душевное спокойствие».
Скептически настроена в этом смысле и Татьяна Гацура-Яворская:
«Ага, люди в комиссиях посчитают недействительные бюллетени и правдивую цифру напишут. Ну зачем нас держать за дураков?»
Тем не менее дальше автор отмечает позитив:
«Если бы мне начали говорить, что участие нужно для доказательств фальсификаций или для мобилизации людей — я бы критиковала и говорила, что это лукавство.
Предложенное, конечно, никак не повлияет на результаты и последствия, но согласна, что массовое «нет» порчей бюллетеней лучше массового неучастия.
Ключевое — массово, показать еще раз системе, что несогласных много (большинство?) важно. Иначе теряется смысл».
Александр Класковский суммирует:
«Авторы стратегии выбирали из того арсенала средств, который на сегодня доступен. Лидеры и их штабы не могут прыгнуть выше пояса, придумать чудодейственный план в ситуации, когда по стране продолжает ездить асфальтовый каток, с хрустом подминая остатки того, что шевелится. Лидеры и сами говорит осторожно: мол, попытаемся создать турбулентность для режима.
В любом случае действие предпочтительнее бездействия».
Александр Пашкевич констатирует:
“Адзіны сэнс масавага свядомага прыходу на ўчасткі — толькі грамадская мабілізацыя. І абнародаваная стратэгія — мабілізацыйная, у адрозненне ад байкотнай дэмабілізацыйнай”.