Голодовка Владимира Мацкевича: почему, ради чего и что впереди

С 4 февраля философ Владимир Мацкевич объявил голодовку в СИЗО.

Его требования: изменить меру пресечения на подписку о невыезде; завершить следственные действия и передать дело в суд; назначить дату судебного разбирательства.

Владимир Мацкевич находится под арестом с 4 августа 2021 года по обвинению в организации и подготовке действий, грубо нарушающих общественный порядок (ч. 1 ст. 342 УК РБ). Сам он заявляет, что его преследование – за мыслепреступление.

4 февраля закончился очередной срок расследования. И философ объявил голодовку.

Первые десять дней он намерен пить воду, но в случае невыполнения требований перейдет к сухой голодовке.

Может ли эта чрезвычайная мера привести к выполнению требований политзаключенного? Есть ли смысл голодать в условиях под знаком формулы «иногда не до законов»?

Об этом мы спросили у аналитика Центра европейской трансформации Оксаны Шелест и общественного активиста Дмитрия Дашкевича.

Оксана Шелест: Мацкевич готов идти до конца

– Владимир Мацкевич объявил голодовку после шести месяцев нахождения под арестом по некоему туманному обвинению. В течение этого времени практически не осуществлялось никаких следственных действий, вернее, они были, но редкие – имитационные. Шесть месяцев, которые отведены на следствие по предъявленному ему обвинению, истекли, после чего Мацкевич объявил голодовку с требованиями. И прежде всего, изменить меру пресечения, поскольку содержание в СИЗО не имеет смысла: следственные действия не проводятся, доказательства не предъявляются.

Вторая часть требований – завершение следствия и передача дела в суд. По большому счету, Владимир Мацкевич требует от следственных органов, чтобы они выполняли свою работу в тех рамках, которые прописаны в действующих законах.

Почему голодовка?

Мне кажется, ответ на этот вопрос очевиден.

Он в тех условиях, в которых мы сегодня находимся: люди сидят под следствием и год, и полтора, не имеют никаких других инструментов, чтобы добиться восстановления законности и нормальности в отношении себя…

Он исходит из ситуации правового дефолта, когда никакие логические, законные, юридические процедуры не работают, когда никакие обращения, ходатайства, обжалования не работают…

Соответственно, у людей в этой ситуации один крайний, последний аргумент; все, над чем они имеют власть, – это власть над собой, над собственной жизнью.

Владимир Мацкевич имел мужество поставить на кон именно то, над чем он имеет власть сегодня.

Это очень серьезный и решительный шаг.

Это крайняя мера, на которую человек пошел, чтобы добиться восстановления собственных прав, возвращения свободы – всего того, что является неотъемлемым правом и ценностью каждого человека.

– Но является ли голодовка эффективным средством в нынешних условиях?

– Под нынешними условиями вы имеете крайне неблагоприятные условия?

– Да.

– Если мы всерьез говорим о голодовках как об инструменте, о способе чего-то добиться, надо понимать, что это всегда крайняя мера, которая обычно используется в крайне неблагоприятных условиях.

Действительно, беларусский режим не заботится не только о том, чтобы действовать по закону, но и о моральных, этических, имиджевых вещах думает очень мало. И у человека в такой ситуации есть лишь возможность использовать инструменты, которые находятся в его руках. Наверное, в последние два года в Беларуси объявлено и проведено голодовок больше, чем за весь предыдущий период; я не считала специально, но ощущение именно такое. Некоторые голодовки заканчиваются ничем, некоторые дают определенный эффект.

– Чем определяется эффективность голодовки?

– Первое – решимостью, решительностью и серьезностью такого шага.

Мы знаем, что Владимир Мацкевич относился серьезно к голодовкам как к инструменту, который надо использовать в крайнем случае, причем если уж если использовать, то на полную катушку. Поскольку он активный философ, за все эти годы было слишком много поводов, которые вызывали его возмущение, но к такому средству обращался только один раз. Это голодовка в церкви “Новая жизнь”, на которую он не мог не пойти. И эта акция была эффективной, она стала успешной – добилась своих целей.

Второй фактор – выполнимость выдвинутых требований. Понятно, что голодовка за мир во всем мире или установление мировой демократии – это нереалистично, потому что никто не сможет выполнить такое требование. В данном же случае Владимир Мацкевич ставит вполне выполнимые требования – законные, обоснованные и, главное, выполнимые.

Ну а третий фактор – сила самого аргумента. Кроме того, что здесь аргумент давления на тех, кто принимает решения, это еще и серьезный вызов беларусскому обществу, беларусскому гражданскому обществу.

Дальше эффективность зависит уже не только от Владимира Мацкевича, не только от генеральной прокуратуры (или кто там принимает решения), но и от нас, – насколько сможем мы поддержать и солидаризироваться. Очевидно, что такая ситуация для любого человека, который ценит свою жизнь, свободу, справедливость, неприемлема. Нельзя просто наблюдать и гадать: кто выиграет? Если беларусы, беларусское гражданское общество смогут выразить достаточную поддержку поступкуфилософа, то это повысит эффективность голодовки.

– Владимир Мацкевич голодает уже шесть дней. Что изменилось за это время?

– Сведения очень обрывочные. Ситуация – высшая степень секретности по всем делам. Адвокат находится под подпиской о неразглашении, соответственно, никакую информацию не предает огласке.

Мы знаем, что на вчерашний день состояние здоровья Владимира Мацкевича было вполне удовлетворительным. Надо сказать, что голодовка не спонтанный поступок, он готовился к ней и морально, и физически. Поэтому на шестой день голодовки на воде самочувствие – не самая большая проблема.

Но надо помнить, что Владимир Владимирович задал жесткий тайминг этой голодовки: первые десять дней – она на воде, это не так разрушительно для организма, а с 14 февраля, если требования не будут выполнены, он переходит к сухой голодовке.

И тогда время потечет совсем по-другому: уже на третий-четвертый день наступают необратимые изменения в организме, наносится непоправимый ущерб здоровью со всеми вытекающими последствиями.

Это очень жесткие условия и очень короткое время для принятия решений, чтобы остановить радикальную акцию протеста и разрешить ситуацию приемлемым для Беларуси образом.

Зміцер Дашкевіч: Захаваць сябе і не даць аслабець у дзень жатвы

Зміцер Дашкевіч неаднойчы сядзеў у турме па палітычных прысудах. Для яго галадоўка стала адным з нямногіх інструментаў, каб дабіцца справядлівасці.

– Учынак моцнага, смелага чалавека. Але, баюся, галадоўка нічога не дасць. У той абстаноўцы, якая склалася, самае галоўнае для кожнага з нас – выжыць, перажыць гэтую сістэму, не дазволіць ёй знішчыць сябе, дайсці да стану саслабелага.

Біблія кажа: пачнём жаць у свой час, калі не саслабеем. У Беларусі Бог пачаў дзейнічаць, гэта відавочна, і мы пачнём жаць у свой час бясспрэчна. Адзінае, што нам можа перашкодзіць, – калі саслабеем мы самі. Час надзвычай цяжкі, змрочны, трэба зрабіць максімальна магчымае, што ад нас залежыць,  захаваць сябе і фізічна, і маральна, і духоўна, і не даць аслабець у дзень жатвы.

– Які эфект можа даць галадоўка ва ўмовах, калі “иногда не законов”?

– У выпадку з “Новым жыццём” не трэба забываць, што вакол царквы аб’ядналіся ўсе пратэстанцкія цэрквы. Пра гэта даўно Салжаніцын напісаў: галадоўка ў зоне мае сэнс толькі тады, калі ёсць грамадскае меркаванне, калі ёсць людзі, на якіх галадоўка ўдзейнічае. Я таксама галадаў, але галадаў, каб выжыць хаця б у зоне.

У дадзеным выпадку можна толькі знясіліць сябе галадоўкай. Я б не раіў працягваць галадоўку і збіраюся напісаць пару слоў спадару Уладзіміру – у падтрымку і з просьбай спыніцца.

Зноўку, ніхто не можа судзіць і не мае права загадваць – кожны вырашае сам. Але я выказваю думкі, зыходзячы са свайго досведу.