Агрокомплекс: экспорт растет, а долги увеличиваются. Как такое возможно?

Беларусь в 2021-м экспортировала продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья на сумму 6,7 миллиарда долларов. Рост экспорта продовольствия по сравнению с предыдущим годом составил 17%. Это рекордный показатель по сравнению с годовыми значениями прошлых лет, похвастал на пресс-конференции министр сельского хозяйства и продовольствия Игорь Брыло.

В то же время по состоянию на 1 января 2022 года юридические лица, входящие в АПК, задолжали банкам 7,741 миллиарда рублей (год назад – 7,375 миллиарда рублей).

Основной объем кредитов оттянули на себя производители продуктов питания — 4,621 миллиарда рублей, животноводство (1,264 миллиарда рублей) и смешанное сельское хозяйство (948,3 миллионов рублей).

Чем больше экспортирует сельское хозяйство, тем глубже увязает в долгах, тем больше нищает? Как такое возможно? СНплюс разбирается в ситуации с экспертами.

Николай Лысенков: За год долги АПК можно отбить

Николай Лысенков, бывший председатель колхоза, называет сельское хозяйство «мертворожденным дитем, в которое сколько ни вкладывай, все равно ничего не получишь».

– На земле, в сельском хозяйстве можно зарабатывать, но не в беларусских условиях. Когда от руководителей сельхозпредприятий требуется лояльность, выполнение приказов, которые спускаются сверху, назначенцы думают не о получении прибыли, а о том, как бы их не посадили. Да что тут говорить: хозяйствам сверху указывают, что надо выращивать, а что не надо.

Помните планы беларусского руководства по обеспечению продовольственной безопасности? Сколько лет уже твердят про необходимость выращивать 10 миллионов тонн зерна – по тонне на душу населения. У нас уже меньше 10 миллионов населения, но все равно ссылаются на прошлые цифры. А знаете, что этот показатель доводится до сельского хозяйства с далекого 1994 года? Мы до сих пор не можем выйти на него, а соседняя Литва – и площадью меньше, и населением меньше в два раза – уже давно достигла продовольственной безопасности – по тысяче тонн зерна на душу населения.

У нас что, климат хуже, земли хуже? Наоборот, Беларусь находится южнее.

Ответ прост: в Беларуси нет хозяина на земле, в Литве – есть.

Николай Лысенков говорит, что до 2015 года сельское хозяйство у нас развивалось, а с 2020 года беларусская экономика в целом катастрофически падает.

– У государства нет столько денег, чтобы поддерживать экономику, и сельское хозяйство в том числе, на плаву. Ведь как там устроено? Внесешь удобрения – получишь урожай – дальше прибыль и погасишь долги. Азотные удобрения производятся на Гродно Азот, фосфорные удобрения в Могилеве, калийные удобрения в Солигорске. Если с калийными особых проблем нет, то производство на Гродно Азот очень энергозатратное, поэтому им не важна прибыль, главное валютная выручка. Мы продаем свои удобрения на экспорт, чтобы соблюсти баланс. А свое сельское хозяйство получает по остаточному принципу, – говорит бывший председатель колхоза.

– 7,7 миллиарда рублей долгов – критичен ли этот показатель для сельского хозяйства?

– Раньше большие суммы долгов просто списывались.

3 миллиарда долларов – это только 5% ВВП. За год можно отбить. Но проблема в том, что в долгах не только сельское хозяйство, но и промышленность. А как выросли затраты на силовой блок? Вообще удивительно, что после 20-го года экономика еще держится на балансе.

Николай Лысенко считает: дефицит плодовоовощной продукции, с которой страна столкнулась в начале 2022 года, – результат аграрной политики:

– Меньше средств вложишь в сельское хозяйство – меньшую отдачу получишь. Хотя в прошлом году у нас случился неурожай, но еще в конце года продавали беларусскую картошку на экспорт. А потом спохватились….

Лев Марголин: Такая задолженность в конце года – это серьезно

Экономист Лев Марголин так оценивает сложившуюся в сельском хозяйстве ситуацию:

– Есть несколько объяснений.

Первое – если общий объем продаж составил не 6,7 миллиардов долларов, надо учитывать продажи внутри страны, которые, возможно, поставлены с отсрочкой оплаты.

Второе – если производство вообще убыточно, ведь долги по кредитам перед банками гасятся за счет прибыли. А если прибыли нет, то вся выручка идет на возобновление производства.

Третий вариант – та же самая ситуация, только с экспортом: продали на 6,7 миллиарда долларов, но не факт, что эти деньги были получены. Возможно, продукция поставлена с отсрочкой платежа, а иногда бывает, что договоренное поставили – когда-нибудь расплатятся. Правда, с продовольствием такое реже, чем с тракторами, но иногда случается.

– 7,7 миллиарда рублей долгов – критический показатель для сельского хозяйства?

– Для сельского хозяйства это достаточно серьезная цифра. Эта отрасль обычно рассчитывается с долгами по осени: сезонный характер, по весне надо закупить семена, удобрения, ядохимикаты – для этого, как правило, берутся кредиты. И правильно делается, потому что замораживать собственные средства на длительный срок не имеет никакого смысла. А осенью собирают урожай, продают его, на вырученные деньги погашают кредиты, остается еще и себе какая-то прибыль.

Но если этого не произошло, то здесь уже сигнал о каком-то неблагополучии. В мясомолочной отрасли таких длительных затрат нет, отрасль работает либо вообще без кредитов, либо по краткосрочным кредитам. Поэтому, если осенью (в октябре, максимальный срок – в ноябре) погасить кредиты не удалось, значит, их скорее всего не удастся погасить весь следующий год, потому что никаких серьезных поступлений у этих хозяйств не будет.

В свое время я работал в агропромышленном комплексе (на комбинате хлебопродуктов), мы закупали зерно в сельском хозяйстве. Тогда, еще в советские времена, колхозы кредитовались: мы брали кредиты, передавали хозяйствам, контрактовали продукцию на определенные суммы – и колхозы по осени нам должны были ее продать. Нам – зерно, мы реализовывали свою продукцию – и все кредиты гасились.

На конец года 7,7 миллиарда рублей – это очень большая сумма. Случись она в августе, я бы сказал: ничего страшного, уберут урожай (зерновых, зернобобовых, свеклы, картофеля, льна) продадут и кредиты погасят. А в конце года – проблема.

– Странное дело: сельскохозяйственная страна в начале 2022-го столкнулась с дефицитом плодоовощной продукции: картошки, капусты, лука. Как такое возможно?

– Это все взаимосвязано. Дефицит стал следствием низкого урожая. А тот, с одной стороны, случился из-за неблагоприятных погодных условий, а с другой – из-за недостатков организационного руководства сельским хозяйством. Конечно, у нас есть достаточно крупные фермеры, которые выращивают продукцию овощеводства, но большую часть должны давать колхозы и совхозы. А там ситуация плачевная.

Соответственно, недобор урожая означает недобор выручки и проблемы с погашением кредитов.