Андрей Дмитриев: «Философский пароход» – лучший из худших вариантов для политзаключенных

9 февраля новый посол Швейцарской Конфедерации в Беларуси Кристине Хонеггер Золотухин вручила верительные грамоты руководителю МИД Владимиру Макею.

18 февраля политзаключенную гражданку Швейцарии Наталью Херше освободили из беларусской тюрьмы и срочно эвакуировали в Швейцарию.

Причинно-следственная связь очевидна: Швейцария согласилась вручить верительные грамоты Александру Лукашенко, взамен официальный Минск освободил из тюрьмы гражданку Швейцарии.

В Беларуси осталось 1049 политзаключенных.

Беларусские власти за 27 лет научились «продавать» своих непримиримых оппонентов Западу. Но станет ли швейцарский прецедент примером для подражания со стороны стран Европейского Союза? И как быть с политзаключенными, которые не успели обзавестись гражданством других стран?

Об этом мы побеседовали с общественным активистом Андреем Дмитриевым.

– Во-первых, Швейцария приняла очень правильное решение – вытягивать своего гражданина из беларусской тюрьмы любыми способами. Здорово, что есть страны, для которых свобода соотечественников имеет такую высокую ценность.

С другой стороны – этот случай ставит вопрос о дальнейшей судьбе всех остальных политзаключенных, у которых нет гражданства Швейцарии, а есть гражданство Беларуси. По идее, их свободы и права должно защищать беларусское государство. Кто сможет приехать в Минск и что может сделать этот кто-то, дабы люди оказались на свободе и были полностью восстановлены в своих правах – большой вопрос.

Мы видим, что торг возможен.

Но возможен ли он в отношении всех политзаключенных, или только тех беларусов, которые раньше успели поменять свое гражданство, – непонятно.

– Признание Лукашенко взамен на освобождение политзаключенного — такой торг может распространиться на страны Европейского Союза?

– Если Запад увидит, что какой-то диалог, какой-то разговор действительно ведет к свободе людей и какому-то позитивному изменению, – да, это возможно.

Совершенно понятно, что признание Александра Лукашенко будет действовать и в обратную сторону, то есть в отношении Светланы Тихановской: в ее признании есть часть непризнания Лукашенко.

Но тут Запад будет исходить из реальных прагматичных задач – освобождение людей. Надо понять, что он сегодня не разговаривает с Лукашенко не из-за политологических, или политиканских, соображений, а потому что нет доверия. Нет уверенности, что удастся договориться хоть о чем-то и эта договоренность будет соблюдена. Если же доверие каким-то образом будет восстановлено, мы можем увидеть другой этап беларусско-европейских отношений.

Иное дело, что говорить о возвращении ситуации 2015, 2016, 2017 годов, когда беларусские власти делали все, чтобы казаться более-менее устойчивыми партнерами для Запада, действительно проводили максимально близкую к многовекторности политику, – к этому ситуация не вернется.

– А можно ли восстановить доверие после принудительной посадки RyanAir, после миграционного кризиса, после угроз войны с Украиной?

– Вопрос уровня. Базовое доверие восстановить можно, если прекратить бесконечное колесо репрессий и начать освобождать политзаключенных. Думаю, это реально: контакты восстанавливалось и после войн, после гораздо более страшных событий – в том и состоит задача дипломатии. Но восстановление доверия в полном объеме в сегодняшних условиях мне кажется нереалистичным.

– Реалистично ли освободить всех беларусских политзаключенных в обозримой перспективе?

– Так и должно быть: нужно освободить всех политзаключенных – мы не должны находиться в ситуации, когда людей сажают за их мнение, за мирные – подчеркиваю – мирные действия. Но сегодня власти проще говорить с Западом про повторение опыта столетней давности: помните Льва Троцкого и «философский пароход», когда несогласных посадили на него и вывезли в Европу. Заметьте: и Наталью Херше сегодня отпустили прямо в аэропорт, она села в самолет и сразу улетела. Думаю, швейцарская сторона настаивала на скорейшем вывозе своей гражданки из Беларуси.

Сегодня я не представляю, чтобы беларусская власть просто согласилась освободить людей. Лучший из худших сценариев – этот «философский пароход».

Хотя мне хочется, чтобы все политзаключенные вышли на свободу и мы начали договариваться, как всем вместе жить в одной стране, строить гражданский мир, а не усугублять гражданский конфликт.