Шанс на форсированное строительство белорусской нации

                                         Продолжаем серию публикаций Сергея Николюка 

                                         «Политология для чайников». Итак, глава 6, ч. 3

Сайт Центральной комиссии Республики Беларусь по выборам и проведению республиканских референдумов (www.rec.gov.by) обоснованность моих сомнений подтверждает. Оппонентам предлагаю ознакомиться с таблицей «Сведения о составе участковых избирательных комиссий» за 2020 г., согласно которой в состав участковых избирательных комиссий было включено 6 (шесть) представителей оппозиционных политических партий: 3 (три) от БНФ и 3 (три) от Белорусской социал-демократической партии (Грамада)[1].

Какой процент эти представители составили от 63 347 членов участковых избирательных комиссий я не смог подсчитать даже с помощью калькулятора, т.к. запутался в количестве нулей после запятой.

Следует обладать неординарными способностями, чтобы считать выборы 2020 г. не просто выборами, а выборами свободными и демократическими. Но белорусам повезло. Такими людьми природа республику-партизанку не обидела. Интересная закономерность: чем выше зависимость уровня материального благополучия белоруса от государственных щедрот, с тем большим желанием он готов ставить лайки под сюжетом «Честные выборы».

Однако в семье не без урода. При всей социальной направленности Белорусской модели, в республике имеется некоторое количество самодостаточных граждан, рассматривающих опеку со стороны государства скорее как препятствие, чем подспорье для достижения личных целей. На таких граждан и были направлены усилия западных кукловодов.

Вызов со стороны кукловодов не застал идеологическую вертикаль врасплох, о чем свидетельствует 57 статей, содержащие слово «кукловод», опубликованных в «самой солидной» газете в 2020 г., в то время как за весь 2019 г. поисковик насчитал только 3 статьи, посвященных деятельности «этих мерзавцев».

Свою энергию кукловоды направили на формирования фейков в информационном пространстве республики-партизанки, что также не осталось незамеченным «золотыми перьями» белорусской журналистики. (см. табл. 1).

Таблица 1

ДИНАМИКА КОЛИЧЕСТВА СТАТЕЙ В «САМОЙ СОЛИДНОЙ»ГАЗЕТЕ,

СОДЕРЖАЩИХ СЛОВО «ФЕЙК» (шт.)

Адекватный ответ не заставил себя долго ждать, что и позволило ЦИКу оформить пятикратному победителю предыдущих электоральных кампаний шестую викторию с предсказуемым результатом в 80,1%.

Уровень официальной поддержки несменяемого победителя не вышел за пределы, установленные Центральной избирательной комиссией, победителем же и назначенной: 2020 г. — 80,10%, 2015 г. — 83,47%, 2010 г. — 79,65%, 2006 г. — 82,96%, 2001 г. — 75,65%.

Казус 1994 г. с его 44,82% в первом туре (!) легко объясняется отсутствием права у будущего победителя формировать состав не только Центральной избирательной комиссии, но и местных органов власти, чья лояльность победителю является решающим условием при формировании участковых избирательных комиссий из настоящих патриотов своей страны.

Необходимо отдавать себе отчет в том, что 80,34% победителя во втором туре в 1994 г., как и любой процент, подсчитанный ЦИКом, считаются от явки, а не от списочного состава избирателей. С помощью калькулятора и с учетом явки в 70,6% триумфатора поддержало в 1994 г. 56,7%.

Но кто старое помянет, тому глаз вон. Традиции поминать о реальной поддержке всенародноизбранного на пике его популярности в Беларуси так и не сложилось. Чего не скажешь о результате первого тура. Он и послужил образцом для всех последующих электоральных кампаний. Шестая в 2020 г. исключением не стала.

Соотношение 63 347 к 6 (точнее, отношение к нему) может служить критерием (одним из) для разделение белорусского общества на сторонников и противников власти, или в современной терминологии – на ябатек и протестунов.

Казалось бы, как находясь в здравом уме и твердой памяти можно воспринимать результаты выборов, опирающиеся на такое соотношение, как справедливые? Практика показывает, что можно, причем искренне. Для понимания парадокса нам потребуется помощь со стороны теории двух этических систем, сформулированной советским и американским психологом и математиком Владимиром Лефевром.

В условно первой этической системе отсутствует четкая граница между Добром и Злом, и в силу этой причины неразвит диалог. Общество не испытывает в нем потребности, т.к. отсутствие вышеупомянутой границы означает и отсутствие людей с противоположными оценками событий.

Наличие границы между Добром и Злом — главная характеристика второй этической системы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что для ее носителей соотношение 63 347 к 6 неприемлемо, и это мягко сказано.

Тридцатилетний опыт строительства Белорусской модели наглядно иллюстрирует невозможность коммуникации между носителями различных этических систем. Дело в том, что обязательным условием спора (диалога), в котором рождается истина, является наличие хотя бы минимального консенсуса. Отталкиваясь от него, оппоненты способны постепенно расширять область согласия.

Этический уровень и лежит в основе всех основ. И если на этическом уровне не возникает взаимопонимания, то бесполезно искать его на последующих уровнях.

Поясню на бытовом примере. В годы моей комсомольской юности я прочитал в «Комсомолке» заметку о мужике, застрелившим сову. На вопрос, зачем он это сделал, мужик ответил встречным вопросом: «А чего она сидит?».

Признаюсь, если бы на месте журналиста был я, то продолжить диалог наверняка не смог. Мой жизненный опыт и все мои знания, полученные из книг, в данном случае оказались бы бесполезными.

С бытового уровня вскарабкаемся на уровень политический, но котором в 2016 г. президенту Южной Кореи Пак Кын Хе был объявлен импичмент.

Политический скандал разразился после того, как к журналистам попали документы, свидетельствующие об активном участии подруги президента Чхве Сун Силь, не занимающей никаких постов, в принятии государственных решений. Кроме того, подруга президента была заподозрена в том, что она использовала свое влияние для получения средств от южнокорейских бизнес-конгломератов на сумму в $ 77 млн, которые переводились на счета подконтрольных ей общественных фондов.

За несколько недель рейтинг президента снизился с 35% до 4%. На улицы корейских городов вышли сотни тысяч протестующих. Парламент запустил механизм импичмента, за которым последовал суд и 20 лет каторги. Во второй этической системе с ее четкой границей между Добром и Злом иного и нельзя было ожидать.

Если корейского президента обвинили в присвоении $ 77 млн, то в фильме Алексея Навального «Он вам не Димон» речь шла о сумме превышающий $ 1 млрд. Реакции на обвинения со стороны премьер-министра Дмитрия Медведева не последовало, что было вполне ожидаемо для первой этической системы.

Но нам интересна реакция российской Госдумы. Фильм был опубликован на портале YouTube 2 марта. 19 апреля премьер-министру предстоял отчет перед парламентариями. К этому времени фильм просмотрело около 20 млн человек. Но депутаты отказались проводить проверку по фактам, изложенным в фильме.

Как справедливо заметил аксакал российского парламентаризма Владимир Жириновский: «Ни меня, ни мою партию, ни моих избирателей это не интересует». Все логично. Второе лицо в государстве может быть честным человеком, а может быть и коррупционером. А какая разница? Где тут повод для проведения парламентского расследования? В первой этической системе нет четкой границы между Добром и Злом. Никому же не придет в голову отстранять премьер-министра по причине облысения.

Будь наше соотношение не 63 347 к 6, а 1 000 000 к 1, на оценке ябатьками так называемых выборов это никак бы не отразилось, как не отразилось в свое время интервью их кумира немецкой газете «Handelsblatt»: «Немецкий порядок формировался веками, при Гитлере это формирование достигло высшей точки. Это то, что соответствует нашему пониманию президентской Республики и роли в ней президента» (23 ноября 1996 г.).

Сказал, как в воду глядел. Кто сегодня станет утверждать, что не соответствует?

В поисках чего-то большего, чем демократические ценности

Если с социальной жердочки попытаться перепрыгнуть на жердочку политическую, а сделать это непросто в связи фактическим запретом на любую политическую активность в республике, то выяснится, что представители второй этической системы и на пушечный выстрел не допускаются к управленческой вертикали.

Такой вот белорусский «Ихтамнет». Согласно официальному разъяснению, их нет во власти по причине отсутствия в обществе. Общество у нас единое. Отдельные отщепенцы в виде исключения встречаются. Но исключения в природе на то и существуют, чтобы подтверждать общие правила.

Факты, однако, столь благостную картину не подтверждают. О доле представителей второй этической системы в белорусском обществе можно спорить, но ее нижняя граница не может быть меньше 30%.

Тут следует напомнить эмпирическое правило итальянского экономиста и социолога Вильфредо Парето: 20 % усилий дают 80 % результата, и бессмысленно ждать эти усилия со стороны типичных представителей первой этической системы.

Своей динамике современный мир обязан исключительно тем, кто способен проводить четкую границу между Добром и Злом. Успехи Республики Кореи этот вывод подтверждают. Поэтому легко понять, что наблюдаемая сегодня в Беларуси постреволюционная стабильность, — явление временное. Вызов, оставшийся без ответа, как учит классик цивилизационного анализа  , будет повторяться вновь и вновь.

Почему же первая попытка, несмотря на трехкратное превышение сакрального количества в 100 тыс. протестующих в Минске, оказалась безрезультатной?

По мнению российского политолога Владимира Пастухова, движение за общедемократические ценности не может самостоятельно прийти к победе: «Оно должно быть привязано к чему-то большему, хотя нам кажется, что больше этого ничего быть не может». В качестве «большего» могут выступать либо национальная повестка, либо социальная, либо религиозная, либо их комбинация.

Успех Прибалтийских республик, по Пастухову, как раз и объясняется тем, что стремление в Европу совпало с национально-освободительным движением (освобождением от советской оккупации). Это же стремление стало причиной побед «бархатных революций» в странах Восточной Европы после осознания того, что советские танки перестали быть фактором внутренней политики («бархатность» революции в Румынии весьма и весьма относительна).

Ничего подобного в начале 90-х в самой советской республике СССР не наблюдалось. Напротив, на первых и пока еще единственных президентских выборах победил кандидат, выступающий за тесный союз с Россией. Он вместе со своими единомышленниками-конкурентами (Вячеславом Кебичем, Александром Дубко и Василием Новиковым) получил в первом туре 72,58% голосов против 22,73% у Зенона Позняка и Станислава Шушкевича.

Рассчитывать на то, что религия подставит плечо сторонникам демократических ценностей в стране, в которой доля воцерковленных не превышает нескольких процентов, не приходится.

Что касается национальной повестки, то до 24 февраля 2022 г. шансы ее, буду откровенен, не просматривались. Как будут развиваться события в краткосрочной перспективе, по горячим следам российской оккупации сказать сложно (настоящая глава пишется 2 марта), но складывается впечатление, что западный мир готов довести работу по изоляции России до логического завершения. Если это так, то население РБ и РФ ожидает катастрофическое падение уровня жизни и много «мелких» бытовых неприятностей от отсутствия лекарств до невозможности покрываться импортным загаром.

Поддержка Дворца независимости Кремлем отражается на пророссийских настроениях, что и подтвердило исследование Белорусской аналитической мастерской (БАМ) Андрея Вардомацкого, проведенное в ноябре 2020 г. При ответе на вопрос «На ваш взгляд, в каком союзе государств было бы лучше жить народу Беларуси — в Европейском союзе или в союзе с Россией?» доля сторонников России составила 40% против 51,6% в сентябре. За этот же период доля проевропейски ориентированных белорусов увеличилась с 27% до 33%.

«Мы видим, что происходит сближение двух позиций — пророссийской и проевропейской, происходит возврат к традиционной бивекторности, которая наблюдалась в Белоруссии до момента расширения ЕС в 2004 г. После этого был подъем пророссийской ориентации, и Россия долго была в коридоре 60% в рамках вопроса, который был сформулирован в нашем опросе», — прокомментировал результаты опроса профессор Вардамацкий .

В отличие от противостояния первой половины 90-х, когда на кону было будущее (с Европой или с Россией), у современного белорусского протеста отсутствовала геополитическая составляющая. При всем разнообразии лозунгов самым популярным был «Уходи!», и зафиксированная БАМ динамика — прямое следствия отказа России (Путина) способствовать его реализации.

Треть сторонников европейского выбора в ноябре 2020 г., как свидетельствуют многолетние наблюдения НИСЭПИ, — это близко к максимуму. С 2008 по 2016 гг. среднее значение положительных ответов на вопрос «Если бы сейчас в Беларуси проводился референдум с вопросом, вступать ли Беларуси в Европейский Союз, каким был бы Ваш выбор?» составило 32%. Вопрос сформулирован иначе, чем в БАМ, тем не менее, порядок евробелорусов он определить позволяет.

Минимальное значение при ответе на вопрос НИСЭПИ (20%) было зафиксировано в декабре 2015 г. на пике эйфории, порожденной «Крымнаш», максимальное (49%) — в ноябре 2011 г. в условиях трехзначной потребительской инфляции и трехкратной девальвации белорусского рубля, вызванных попытками поднять среднюю зарплату до $ 500 в эквиваленте накануне президентских выборов 2010 г.

Этот пример наглядно иллюстрирует, что колебания геополитических предпочтений белорусов зависят не только от пропаганды (2015 г.), но и в значительной мере от состояния экономики. А так как в белорусской экономике государство заслуженно претендует на ведущую роль, то любые экономические проблемы ведут к росту доли противников государства в обществе, следовательно, к росту доли сторонников евроинтеграции.

Отсутствие экономической составляющей в списке причин массовых протестов существенно повлияло на социальную структуру противников режима в 2020 г. Работники государственных предприятий в условиях роста реальных доходов населения ожидаемо оказались в арьергарде протеста, и забастовки не стали значимым фактором давления на власть.

В условиях расколотого общества, в том числе и в вопросах геополитических предпочтений, у национальной повестки было немного шансов выступить в качестве разгонного блока для борьбы за общедемократические ценности, ибо любой успех сторонников европейского пути развития Беларуси активизирует их геополитических противников.

24 февраля, однако, породила надежду, что социальная повестка не только сыграет роль детонатора взрывного роста недовольства официальным курсом в обоих частях расколотого общества, но и укажет на источник проблем — Россию. А без отталкивания от России, как от «Другого», надеяться на рост национального самосознания белорусов не приходится.

***

Так называемые «выборы» и последовавшие за ними события не стали общей бедой для расколотого белорусского общества. В этих условиях принцип «разделяй и властвуй» вполне себя оправдал. Власть поделила белорусов на патриотов и «протестунов» (они же беглые, крысы, алкоголики, проститутки). Протестуны в долгу не остались. Для своих политических противников они нашли не менее колоритный неологизм — «яБатьки».

Противостояние неологизмов — лишь один из примеров раскола в обществе. За Год народного единства (2021) преодолеть его не удалось. Напротив, взяв курс на подавление своих противников, Государство для народа только обострило проблему.

Сбить волну протестов драконовскими методами можно. Но проблема, загнанная вглубь, проблемой быть от этого не перестает. Причине для самореализации требуется повод. В качестве такового летом 2020 г. в Беларуси выступила надежда, которую зародили в избирателях не связанные с примелькавшейся оппозицией кандидаты в президенты: банкир Виктор Бабарико, дипломат и предприниматель Валерий Цепкало, блогер Сергей Тихановский.

Уже на начальной стадии избирательной кампании, когда не сборщики подписей пошли в народ, а народ стал выстраиваться в очереди к сборщикам подписей, стало ясно, что «процесс пошел» и удержать его под контролем не получится. На слом привычного сценария власть ответила репрессиями, чем только поспособствовала мобилизации своих противников.

Важным итогом первой фазы белорусской революции стала девальвация мифа об отсутствии в стране альтернативных лидеров. На сакральный вопрос «Если не он, то кто же?» был получен ответ: «Кто угодно, только не он!»

Противников авторитарного режима, готовых к активным совместным действиям, в Беларуси оказалось не сотни, не тысячи, а сотни тысяч. Для страны с населением в 9,4 млн человек это вселяет надежды на реальность перемен.

Причины для начала и продолжения революции сформировались естественным образом. Спасибо власти! 24 февраля этому процессу путинская Россия придало ускорение.

[1] https://rec.gov.by/files/2020/stat14.pdf