Виагра для общественного мнения. Откуда у россиян сегодняшний прилив энтузиазма?
Хлопать в ладоши рано. Несмотря на рост числа пользователей интернетом, телевидение все еще остается основным источником информации в России
Кому — война («спецоперация»), а кому — мать родная. Мартовский опрос Левада-Центра ожидаемо зафиксировал прилив энтузиазма в российском обществе. Доля граждан, позитивно оценивающих дела в стране, с 50% в январе подпрыгнула до 69% в марте (см. график). Рост на 19 процентных пунктов за два месяца! Рекорд «Крымнаш» с его 15 пунктами за три месяца оказался перекрыт. Трижды был прав поэт: «Умом Россию не понять, аршином общим не измерить».
Но в 2014 г. всплеск позитивной оценки положения дел в стране произошел в условиях вполне мирного и много лет желаемого присоединения (аннексии) полуострова. Последовавшие за присоединением экономические санкции по степени жесткости и отдаленно не напоминали нынешние, что и подтверждается статистикой. Если сравнивать с самым «жирным» 2013 г., то к 2021 г. доходы российских граждан снизились на 10-15%. Падение такого масштаба большинство экономистов ожидают к концу текущего года.
Рост ажиотажного спроса (только лекарств в марте было куплено на 160% больше, чем за аналогичный период 2021 г.) наглядно иллюстрирует способность россиян неплохо разбираться в экономике. Параллельно лекарствам они скупали сахар и гречку, но не столько из-за возможного дефицита, сколько из-за скорого подорожания.
Инвестиции в товарные запасы, однако. Подобный всплеск низовой экономической активности следует признать рациональным. Тот, кто не успел в первые дни спецоперации отовариться, вынужден был в марте за многие товары повседневного спроса платить на 50% больше. Такой вот уровень рентабельности своевременных инвестиций. Специалисты по торговле акциями и биткойнами нервно курят в стороне.
Феномен требует объяснения, и первое, что приходит в голову, — пропаганда. Куда же без нее. Вечное противостояние хлеба и зрелища, холодильника и телевизора.
На коротких временных отрезках, как показывает практика, у телевизора имеется явное преимущество. Так называемый «крымский консенсус» продержался четыре года, но к лету 2018 г. (см. график) его пропагандистский ресурс был полностью исчерпан, что и позволило пенсионной реформе, повысившей возраст выхода на пенсию женщинам до 60, а мужчинам до 65 лет, опустить позитивным оценкам положения дел в стране к докрымскому уровню.
Sic transit gloria mundi — так проходит земная слава. Для первого лица авторитарного государства расставание со славой (легитимностью) чревато большими неприятностями. Досоветский, советский и постсоветский опыт свидетельствует, что лучшего средства для поддержания рейтингов национальных лидеров, чем «маленькая победоносная война», человечество не придумало.
Невеселая статистика
Опытом таких побед современная Россия располагает: операция по принуждению к миру Грузии в 2008 г. + «Крымнаш» в 2014 г. Но у маленьких победоносных войн порой обнаруживается склонность трансформироваться в длительные и пораженческие. Пример тому — война в Афганистане.
Принимая решение о вводе «ограниченного контингента», кремлевские старцы полагали, что архаичное общество пастухов серьезного сопротивления не окажет. Неожиданно выяснилось, что локальный конфликт трансформировался в конфликт цивилизационный, в качестве второй стороны которого выступил союз (!) исламской цивилизации во главе с Саудовской Аравией с цивилизацией западноевропейской во главе с США.
Саудиты выделяли деньги, американцы — оружие новейших образцов. Эффективность этого союза подтверждает статистика сбитых неграмотными пастухами советских вертолетов (400) и самолетов (118).
24 февраля еще не впавшие окончательно в маразм коллеги «кремлевских старцев» решили на своем примере продемонстрировать правоту высказывания Гегеля, согласно которому «уроки истории учат нас, что народы и правительства ничему не учатся у истории и не извлекают из нее никаких уроков».
На исходе 50-го дня войны и дилетантам понятно, что «специальная военная операция России в Украине» расширилась до очередного противостояния цивилизационного масштаба, исход которого будет решен не в военной, а экономической плоскости. И предсказать исход несложно, если учесть, что России с ее 1,7% вкладом в мировой ВВП противостоит объединенный Запад с 60% (с учетом Японии и Республики Корея).
Согласимся с политологом
Но вернемся к Левада-Центру: «68% россиян в марте ежедневно выходили в интернет, рост пользователей отмечается во всех возрастных группах, кроме респондентов 18-24 лет». Хлопать в ладоши, однако, рано, ибо «Телевидение остается основным источником информации: как основной способ получения новостей его отметили 70% респондентов (на 6 п.п. больше, чем в январе 2021 г.). Доля тех, кто отметил социальные сети и Интернет-издания как основной источник новостей, составила 38% и 30% соответственно. Наибольшее снижение (9 п.п. по сравнению с январем 2021 года) показала аудитория Интернет-изданий».
«Спецоперация», таким образом, расширила телевизионную аудиторию, одновременно сократив аудиторию Интернет-изданий. Свою лепту в сокращение, безусловно, внесли многочисленные блокировки цифровых сервисов Роскомнадзором. Однако роль этой почтенной организации в изменения информационных предпочтений россиян не следует преувеличивать.
При наличии выбора, пусть даже минимального, потребители информации предпочитают источники, которым больше доверяют. А как показывает график, приведенный выше, «спецоперация» выступила в роли виагры для общественного мнения, что и подтвердила вставшая вертикально линия позитивных оценок положения дел в стране.
Срок действия стандартных голубых таблеток не превышает нескольких часов. Каким он будет у «спецоперации», зависит от множества причин. На главную указывает российский политолог Аббас Галлямов:
«Надо понимать, что любая затянувшаяся империалистическая война — та, что ведется на чужой территории и никак не может закончиться, — в конце концов признается социумом несправедливой; ну а правительство ее развязавшее — если и не преступным, то, по крайней мере, нелегитимным».
Согласимся с политологом. Если его прогноз сбудется, то чаша кардинальных изменений не минуют и Белорусскую модель.