Интеллектуальные круги «кілбасіць ды плюшчыць» от того, что недавно Лукашенко назвал ВКЛ белорусской державой. Вышел полный разрыв шаблона: лидер, которого многие его оппоненты пытались вписать в советскую парадигму мышления, вдруг начал вторить националистическим (в нейтральном, а не пропагандистском смысле слова) нарративам образца начала 90-ых.
Многие гадали: что из этого выйдет. Как показывает время, ничего особого. Но некоторые выводы все же сделать можно.
Заявление про ВКЛ тем более удивительно, если учесть, что роль интеллектуальной подпорки для нынешней власти в последние годы (а вернее, с августа 2020-го) играют современные западнорусисты (вместе с примкнувшим к ним Марзалюком). Течение это, мягко скажем, не новое, но вот мейнстримом оно никогда не являлось, а уж в последние десятилетия и подавно. Дискуссии с участием Дзермонта или Петровского привлекали крайне мало внимания заинтересованной публики (если не верите – зайдите на их странички в ФБ и убедитесь). С ними давно даже и не спорил никто – просто игнорили.
И даже то, что они стали вещать из каждого утюга, ситуацию никак не изменило. Ну не хотят думающие беларусы быть частью «великого русского мира» – хоть вы их застрелите!
Другое дело, что высказываемые этими почтенными господами идеи почему-то воспринимались как властный мейнстрим – не зря ведь их показывают по телевизору. Кому-то даже казалось, будто это нечто сродни идеологии. Хотя в ее отсутствии у нынешней власти может сомневаться только Пазьняк.
Идеология нынешней персоналистской автократии – не советская, не пророссийская и не литвинская (в чем ее до сих по глупости обвиняют критики из разных лагерей). Она сконцентрирована исключительно на удержании самой власти. Все остальное – это инструментарий. Который может меняться с той же сноровкой, как опытный мастер меняет молоток на пассатижи.
Вот и союз с западнорусистами является исключительно тактическим – то есть, временным. Одним нужна трибуна и административный ресурс, а вторым (или, вернее, второму) – некая видимость поддержки со стороны интеллектуального сообщества. А точнее – говорящие из телевизора головы экспертов. Ему не так и важно, в каком лагере эти головы найдутся.
Отложив свои утопические евразийские идеи, эксперты охотно бросились озвучивать властную повестку. И отлично вписались в мозаику пропагандистских телесюжетов.
Как и все из того лагеря, они совершено не задумываются о будущем. Непонятно, откуда в этих довольно молодых и мыслящих людях такая уверенность, что реальность можно наклонить под нужным тебе углом с помощью милицейской дубинки.
Как сторонник плюральности мировоззрений, я убежден, что западнорусизм имеет право быть. Это одно из видений нашего исторического пути – наряду с не менее маргинальным литвинизмом. Надеюсь, большинство интеллектуалов также готово отнестись к данному течению со свойственной им толерантностью.
Но этот бессовестный союз с властью, это некритичное обслуживание информационной повестки историкам-западнорусистам, боюсь, никогда уже не простят. Они всегда будут восприниматься не как представители особого взгляда на историю – с которым можно и должно спорить, – а именно как говорящие головы.
В общем, демарш батьки должен стать для всех интеллектуалов хорошим поводом задуматься над тем, в какую серьезную историю можно вляпаться.
Но почему же такая позиция относительно «нашего всего» вызвала резкую критику и со стороны многих вполне национально ориентированных исследователей? Неужели даже они не считают ВКЛ беларусским?
Здесь необходим краткий экскурс в историю вопроса. Помните, как оно было еще лет тридцать назад? С одной стороны – вотум недоверия к официальной версии прошлого (мужицкой и пророссийской), с другой – появление версий альтернативных, часом весьма экзотичных. Но вдобавок – огромный интерес к изучению. Спрос на историю настоящую.
Этот посев принес урожай. Появилась целая плеяда абсолютно пробеларусских историков, которые, однако, не готовы слепо обслуживать ни один из политических дискурсов – и, тем более, идти на поводу у плебса.
Их стало настолько много, что новые шариковы до сих пор всех передушить не могут!
Они честны и объективны, и поэтому один за другим крошат в друз все мифы, которые только попадаются на пути. Не только советские, но и националистические (опять-таки, в нейтральном смысле слова).
Миф о том, что именно беларусы создали ВКЛ, пока жмудины играли своими хвостами, сидя на деревьях, просто не мог избежать этой участи. Его разнесли в пух и прах – без злого умысла, чисто во имя правды. Даже такому непоколебимому моральному авторитету, как Ермолович, досталось на орехи.
И сегодня если кого-то из настоящих историков взять за грудки и задать прямой вопрос: «Брат, скажи как на духу, так кто же создал ВКЛ: беларусы или литовцы?», он внятно объяснит: те, кто его создавал, и думать не предполагал, что спустя много веков здесь вдруг появятся национальные государства. А вслед за ними – и политики, которые начнут делить прошлое.
Тогда, в средневековье, заботы вообще другие были: или ты медведя, или он тебя… Не до этногенеза.
Хотя он, разумеется, шел своим чередом, но мы это осознали лишь задним числом. И теперь можем смело утверждать, что ВКЛ сыграло в данном процессе исключительную роль – причем как для беларусов, так и для литовцев.
Честно говоря, не знаю, как обстоит дело с обратной стороны границы, где этот миф долгие годы имел зеркальное отражение: ВКЛ создали исключительно литовцы. Хочется верить, не хуже. По крайней мере, в среде интеллектуалов.
Хотя не сомневаюсь, что если спросить мнение таксистов в Каунасе, те непременно зарядят про «наше все». Ну, они будут квиты: минский таксист, который в последний (надеюсь, крайний) раз вез меня к автобусу на Варшаву, тоже привел много аргументов в пользу однозначной беларускости Великого княжества.
Что, впрочем, неудивительно. Массы требуют однозначных ответов.
Услышав вопрос «Ну кароч, так было ВКЛ беларусским (или литовским) государством?», ни один адекватный историк не ответит: «Да, в натуре!». Вместо этого, он начнет углубляться в подробности, из которых ясно только то, что не «все так однозначно». Вопрошающий быстро устанет это слушать и найдет себе другого историка.
Самый важный аспект всех подобных высказываний – их прагматическая подоплека: ради чего это все говорится?
В случае с Лукашенко она очевидна: насолить злым соседям, не желающим принимать твое видение мира и результаты выборов. Но стоит помнить, что многие готовы отстаивать свое эксклюзивное право на ВКЛ абсолютно искренне.
Хотя и непонятно, зачем. Ведь искать подпорки для своей национальной идентичности в дебрях средневековья – дело неблагодарное. Это примерно как возводить красивый современный небоскреб на фундаментах древнего замка. Во-первых, не выдержат, а во-вторых – для археологической спадчыны сущий урон.
А вот историческая концепция, согласно которой могущественное в будущем государство смогло возникнуть именно совместными усилиями балтов и славян, их своеобразной конвергенции, сегодня может оказаться намного более интересной и продуктивной, нежели очередной спор на тему «Чей ВКЛ?».
Во-первых, это показывает наших предков с хорошей стороны (даже в те времена они умели договариваться с иноплеменниками). А во-вторых – создает условия для диалога уже сегодня. Это если вместо многовековой тяжбы по разделу совместно нажитого имущества придумать план его эффективного использования.
Хотя бы даже в сфере туризма. Ведь сегодня ситуация какая: два из сохранившихся замков-кастелей XIV века (в Лиде и Крево) находятся на территории Беларуси, и литовцы туда особо не ездят, даже несмотря на безвиз. Зато третий, в Медининкае, игнорируют уже беларусы — хотя он всего в километре о перехода «Каменный Лог», через который наши снова повалили толпами.
И кому хорошо от такого раздела имущества?
Список Всемирного наследия UNESCO в последнее время пополняется неохотно (особенно если речь идет о материальных…
«Начальство делает вид, что нам платит, мы делаем вид, что работаем» — таков был ответ…
«Мы абсолютно не прячем то, что мы кого-то будем поддерживать. Это естественно. Если бы мы…
Наша национальная особенность согласования частных и коллективных (далее, государственных) интересов заключается в том, что при…
В прошлом году получили от экспорта продовольствия 8,3 миллиарда долларов, а для обеспечения этого показателя…
Суть рыночной экономики — в реализации личных интересов граждан, побочным результатом чего является рост общественного…