Да, битва, но не за власть, а – за ресурсы, причем ограниченные

Поговорили с политологом Сергеем Марцелевым.

– С какой целью созывалась конференция «Новой Беларуси» и что из этого получилось?

– Планировалось подведение итогов двухлетней деятельности, что произошло за это время, насколько беларусский демократический лидер Светлана Тихановская справляется со своими обязанностями и что на сей счет думают ее оппоненты. Как я понял, замысел сторонников заключался именно в этом.

Однако незадолго до мероприятия в Вильнюсе прошло заседание оппонентов, настроенных непримиримо к самой Тихановской, что заставило организаторов понизить статус мероприятия – вместо Конгресса решено было провести конференцию. Видимо, существовала опасность, что дискуссия выйдет за рамки, а само действо не сможет продемонстрировать единство демократических сил и мобилизацию их сторонников.

Безусловно, внимание всех привлекла Вероника Цепкало, которая выразила не просто недовольство отсутствием сотрудничества с Тихановской. Хотя талантливая с политтехнологической точки зрения концепция трех граций во время самой президентской кампании оказалась очень удачной. На конференции Вероника озвучила многие аргументы своего супруга, который давно не скрывает скепсиса не только в отношении Тихановской, но и ее соратников. Цепкало отказывает Светлане в политической субъектности и считает ее говорящей головой окружения.

Обе стороны остались недовольны результатами. После завершения мероприятия Цепкало говорил, что ее супругу провоцировали, ставили в неудобное положение. Но Вероника сама допустила совершенно недопустимый (простите за тавтологию) ляп – предложила создать министерство правды. Но, как известно, корпоративная солидарность журналистов сродни солидарности ЛГБТ: даже если в повседневной жизни отношение между ними оставляет желать лучшего, при «наезде» на коллегу встают на его защиту горой. Поэтому и выступление Вероники Цепкало запомнилось не какими-то разумными предложениями, а претензиями на роль главного цензора.

В итоге получился интересный ход, разумеется, манипулятивный, как и большинство действий в политике: объявлено о создании некоего квазикабинета с квазиминистрами и поданный как некий компромисс между Офисом Тихановской и другими демократическими течениями. Но дело в том, что люди, которые вошли в квазикабинет, и раньше ведь не оппонировали Тихановской: Ковалевский – ее подчиненный, Латушко и Азаров занимали лояльную к ней позицию и просто попытались повысить собственный статус на фоне непримиримого конфликта с Форумом демократических сил. В кабинет вошли не оппоненты, не новые люди – нового качества я не вижу. Они и раньше играли вместе, просто стали по-новому называть старую команду.

В квазикабинет вошел также субститут, заменитель – экс- командир бригады ВДВ Сахащик. У Офиса Тихановской и BySOL явно не сложились отношения с Полком Калиновского, поэтому Тихановской в квазикабинете понадобился человек, который представляет силовое начало. Пусть для начала и в одиночку.

Все срежиссировано, сыграно, но ничего нового не появилось.

– Если не появилось ничего нового, то и старый конфликт не разрешен?

– Нет, конфликт не притушен. Тихановская даже не пыталась пригласить оппонентов из команды Цепкало в свой кабинет, ни один представитель не получил предложения занять кресло в новом кабинете. Хотя там есть профессионалы.

Все это свидетельствует только об одном: Офис Тихановской не собирается отказываться от своей роли. А это значит, что борьба и противостояние продолжатся и даже усилятся.

Беларусская оппозиция с 1996 года – это борьба не за власть, а – за ресурсы, причем очень ограниченные.

Вспомним одну лишь историю. В 2013 году Павел Шеремет подключил свое СМИ, «Белорусский партизан», к раскрутке полковника в запасе Владимира Бородача, который возглавил некий «Комитет национального спасения». Уже тогда бывший военный убеждал доноров все средства отдавать ему, чтобы затем распределять между конкретными игроками. Но виртуальный комитет просуществовал всего полтора месяца, сегодня Бородач представляет собой жалкое зрелище, называя всех агентами КГБ.

Акторов альтернативной политики в Беларуси больше не осталось

– Что осталось от оппозиции внутри страны?

– 2020 год стал эпохальным для внутренней архитектуры беларусской оппозиции. Ее основой всегда являлась партийная система, которая, помимо идеологических различий, делилась по отношению к Лукашенко – одни признавали его главой государства, другие  считали узурпатором власти.

К 2019 году политические партии деградировали до уровня политических клубов по интересам, что показал и праймериз. А это уже была весна 2020 года. Та акция подписала приговор старой оппозиции еще до начала избирательной кампании.

Затем последовал разгром структур гражданского общества. Первыми пошли под нож СМИ, затем НГО, даже профсоюзы ликвидировали. А вот политические партии оставили на закуску по непонятной причине: возможно, как ни странно, они представляют наименьшую угрозу для архитектуры правящего режима.

Из лидеров политических партий за решеткой сразу оказался Николай Статкевич. Кстати, в 2020 году реализовывалась именно стратегия Статкевича – продолжительные массовые акции, которую он собирался осуществлять вместе с Сергеем Тихановским. Но не успел: попал в тюрьму.

Затем за решеткой оказался Григорий Корстусев, но не как лидер политический партии, а якобы в роли участника заговора по свержению власти. Если раньше Лукашенко благоволил к своему земляку (в 2010 году Костусева посадили в тюрьму КГБ, но после заявления на камеру о заговоре России был отпущен буквально через сутки), то сейчас земляческие чувства больше не играют роли.

Разумеется, Павел Северинец, сопредседатель БХД.

И Николай Козлов. Четверо партийных лидеров арестованы, остальные благополучно выехали за границу или находятся в Беларуси на свободе.

Только сейчас начали браться за политические партии, но лишь на закуску. Ни одна пока государственной регистрации не лишена.

Внутренней политики больше нет, я имею в виду, что политических акторов в Беларуси больше не осталось. И возврата к прежней архитектуре гражданского общества, по словам Лукашенко, оттепели, больше не будет.

– Между двумя частями оппозиции – в изгнании и внутри страны – существует объединительное начало?

– Нет. В краткосрочной перспективе конфликт будет продолжаться и более того –  усугубляться. Даже отдельные европейские политики скептически оценивают итоги двухлетней деятельности Офиса Тихановской. Известно, что на Форуме демократических сил Цепкало присутствовали европейские правительственные эксперты, которые пытались разобраться: действительно ли Форум может стать вторым центром консолидации демократических сил в изгнании? Сомнения есть и у европейских эспертов, пока, правда, на правительственном уровне.

Безусловно, дипломатические усилия Офиса Тихановской достойны всяческой похвалы. Но даже традиционно сильная сторона ее деятельности – международные контакты – начали давать пробуксовку. Буквально через две недели после ее визита в Чехию, когда было публично заявлено, что все проблемы с визами разрешены, ситуация  лишь усугуилась. Более того, беларусских студентов, обучающихся на технических специальностях, начали отчислять или предлагали переводить на другие специальности.

– В мультике «Вокруг света за 80 дней» герой спрашивает: «Есть ли у вас план, мистер Фикс?» Так существует ли единый план действий оппозиции?

– Плана как такового нет ни у кого.

Несмотря на гандистский характер протестов 2020 года, он оказался неэффективным в долгосрочной перспективе. Для эффективности протеста нужны три фактора: массовые протесты как фон, раскол в правящих элитах, и влияние геополитических центров, в нашем случае – либо России, либо так называемого «коллективного Запада».

После 2020 года стало понятно, что ни экономическое давление, ни дипломатические усилия ситуацию не исправят. Все большую популярность набирает силовой сценарий, причем даже у умеренных сторонников перемен.

 Но ни Чехия, ни Польша, ни государства Балтии сегодня не заинтересованы в создании крепких структур. Однако такие инициативы будут возникать и дальше, политик, который успешно разыграет эту карту, сможет уверенно претендовать на высший государственный пост в новой, демократической Беларуси.