Валерий Карбалевич: Политический трансгендер

Украинское контрнаступление

Развитие событий в российско-украинской войне в пользу Киева, и прежде всего его эхо в социальных сетях произвело определенный резонанс в политических кругах РФ. Даже Путин вскользь признал факт контрнаступления противника. Что ни говори, но эпоха интернета задает свои рамки. Психологический шок в среде российской политизированной публики случился именно в силу завышенной планки ожиданий, поднятой вверх пропагандой.

Можно предположить, что украинское контрнаступление оказало некоторое деморализующее влияние и на белорусскую номенклатуру, что отразилось в довольно красноречивом молчании. Сам Лукашенко его никак не прокомментировал, а государственные СМИ, не имея установки сверху, в основном не заметили этого события. Ведь однозначная поддержка российской агрессии официальным Минском основывалась на предположении о победоносном шествии армии РФ на Запад. А теперь все пошло не так.

Саммит ШОС

Международная изоляция Беларуси в течение почти трех лет заметно бросалась в глаза. Внешняя политика свелась к бесконечным встречам Лукашенко с Путиным и российскими губернаторами. И даже саммиты ОДКБ и ЕАЭС не спасали ситуацию, ибо чаще проводились в режиме он лайн.

Поэтому участие Лукашенко в нынешнем саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Самарканде можно рассматривать как определенный дипломатический прорыв. Лукашенко успел там встретиться с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым, премьер-министром Пакистана Шахбазом Шарифом, президентом Ирана Эбрахимом Раиси, президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым. Вряд ли это принесет какие-то дополнительные экономические или торговые выгоды, но пропагандистские дивиденды уже извлечены.

Особое значение имели переговоры с председателем КНР Си Цзиньпином. Была подписана Совместная декларация, а также ряд двусторонних документов. Минск возлагает большие надежды на помощь Китая в преодолении западных санкций. С начала года белорусский экспорт в КНР вырос примерно вдвое.

Кстати, анонсированная белорусской стороной встреча Лукашенко с Путиным на полях этого саммита так и не состоялась. Во всяком случае о ней ничего не сообщалось. Видимо, президенту России сейчас не до Беларуси.

Большое значение государственные СМИ придают решению саммита ШОС о начале процедуры приема Беларуси в члены Шанхайской организации сотрудничества.

Хотелось бы отметить, что ШОС – это не военный и даже не политический союз, а международная организация. Что важно особо подчеркнуть с учетом вступления туда Беларуси, она объединяет страны Азии. Причем, они часто враждебно относятся друг к другу (Индия, Пакистан), что значительно осложняет координацию действий ШОС.

Саммит в Самарканде зафиксировал по крайней мере три тенденции в эволюции ШОС.

Во-первых, усиливается доминирующая роль Китая в этой организации, особенно на фоне ослабления международного статуса России. Кстати, Путин признал, что у КНР есть «вопросы и опасения» по поводу действий РФ в Украине. И премьер-министр Индии Нарендра Моди заявил президенту России во время саммита, что сейчас не время для войны. То есть не только ОДКБ, но и ШОС не поддержала Москву в ее агрессии против Украины. Беларусь по-прежнему остается единственным союзником России в этой войне. В том числе и по причине возросшей международной изоляции РФ, ШОС превращается в инструмент расширения геополитического влияния КНР.

Во-вторых, медленно, но возрастает военно-политическая составляющая в деятельности ШОС, акцент на вопросы безопасности.

В-третьих, усиливается антизападная направленность Шанхайской организации сотрудничества. С принятием в ее состав Ирана и Беларуси это тенденция усилится. Не случайно Лукашенко призвал превратить ШОС в альтернативу Западу.

Полноценное членство Беларуси в ШОС не будет иметь каких-то реальных практических последствий в плане экономическом, финансовом или военно-политическом. Значение этого вступления скорее символическое. Оно дает обильную пищу для государственной пропаганды. Дескать, смотрите, какие большие по количеству населения страны входят в ШОС – половина населения планеты.

Все это сильно напоминает пропагандистскую кампанию в связи с вступлением Беларуси в Движение неприсоединения (ДН) в 1998 году. Тогда государственные СМИ победно вещали: смотрите, к какой влиятельной организации присоединилась наша страна, половина государств мира в нее входит!И что сейчас слышно об этом объединении?

Но здесь интересно другое. И в истории с присоединением к ДН (Беларусь – единственная страна Европы, ставшая членом Движения неприсоединения), и в случае с вступлением в ШОС страна осуществляет политический трансгендер. Таков парадокс политики времен Лукашенко. Беларусь исторически, географически, геополитически, цивилизационно, экономически является частью Европы. Но Лукашенко осознанно отказывается от интеграции в европейское сообщество. Руководство страны, исходя из логики политического выживания, добровольно и осознанно выбирает своими союзниками государства, далекие от Беларуси географически, с иной расой, культурой, религией. Никаких особых выгод стране, народу это не приносит. А вот издержек много. Смена цивилизационной матрицы для страны – это как смена пола для человека: глубокий психологический переворот с сомнительным результатом.

День народного единства

9 августа в Минске прошел Форум патриотических сил. 17 сентября состоялся Патриотический форум. Во властных структурах с креативом как-то плохо, по крайней мере, когда речь идет о названиях парадно-официозных мероприятий.

Идея сделать из нового праздника – «Дня народного единства» (ДНЕ)  мощное пропагандистское оружие появилась еще в прошлом году. Но как-то не заладилось. Не было новых смыслов. Замысел таким образом лишний раз насолить Польше вдобавок к миграционному кризису уж слишком бросался в глаза. Кроме того, над праздником нависала тень одиозного пакта Молотова-Риббентропа.

В этом году была предпринята новая попытка. В своем выступлении на Патриотическом форуме Лукашенко замыслил создать новый идеологический нарратив вокруг идеи ДНЕ. При этом не скрывается, что этот конструкт сооружается с нуля («Утраченную традицию праздновать освобождение западных белорусских земель мы вернули в свою жизнь»).

Более того, может быть, впервые с 2020 года, после протестов, делается попытка создать позитивный нарратив. Ведь пропагандируемый целых два года образ вечного президента, не желающего отдавать власть «мерзавцам», как-то не выглядит особо привлекательным.

Однако образ будущего Лукашенко стремится строить, опираясь на историческое прошлое. Первая попытка решения этой задачи была предпринята в ходе открытого урока для студентов и школьников 1 сентября. Казалось бы, ничего необычного в этом нет, так поступают политики многих стран. Однако здесь есть две проблемы.

Во-первых, прошлое конструируется весьма произвольно, история переворачивается, искусственно подгоняется под сиюминутные политические потребности. Все делается очень грубо, поэтому слишком заметно, чтобы не обратить на это внимание. Например, такой вывод, что «в союзе с восточнославянскими соседями белорусские земли развивались (и Киевская Русь, и Российская империя, и СССР), а в объятиях Запада (не единожды мы находились там) – мы погибали». Слишком очевидно история подверстывается под нынешний политический конфликт Беларуси и России с Западом.

Но главная новация состоит в том, что предложена новая версия приоритетов исторических дат Беларуси:

«Отмечаемый 17 сентября День народного единства в исторической памяти белорусов стоит рядом с государственными праздниками Великой Победы и Днем Независимости».

Но потом оказывается, что дата 17 сентября стоит не рядом, а выше этих праздников. Согласно версии Лукашенко, если бы не было воссоединения белорусских земель в 1939 году, то не было бы и победы в Великой Отечественной войне. Трагедия белорусов Западной Беларуси в 1921-1939 годах равна трагедии 1941-1945 гг. И борьба белорусов с польским угнетением по масштабам была не меньшей, чем борьба белорусов с фашистами в годы минувшей войны. И героев, ставших символами народного сопротивления в Западной Беларуси, нужно поднять на ту же высоту, что и героев войны. Вот такой теперь будет новый вариант белорусской истории.

Подспудно, завуалированно проводится мысль, что идея независимости Беларуси больше связана с датой 17 сентября, чем с 3 июля. И нельзя исключать перенесения главного праздника страны – Дня Независимости – именно на «День народного единства».

Вторая проблема нового нарратива состоит в том, что образ будущего, в частности позитивного, как раз и не просматривается. Наоборот, он выглядит пугающим. Лукашенко проводит параллели с сегодняшним днем, утверждает, что в прошлом «разборки крупных мировых игроков» вели к трагедии белорусов, их территорию рвали на куски. И это повторяется сегодня. Нынешние катаклизмы ставят под угрозу существование суверенной Беларуси. Эта мысль, что белорусы могут потерять независимость, высказывается несколько раз в разных вариациях. «Сколько бы нас ни было – 10-12-20 миллионов –умереть должны, но сохранить ее для своих детей», – заявил он. Вот такую перспективу («умереть должны»!), такой образ будущего предлагает Лукашенко стране. Это и есть результат его 28-летнего правления?

Но смысл такого запугивания угрозой потери суверенитета состоит в том, чтобы побудить оппонентов прекратить борьбу с ним:

«Так вот это главный урок для всех. Для нас, кто живет на территории Беларуси. Для провластных и нет. Для оппозиционеров и беглых. Мы должны запомнить: если мы не возьмем голову в руки, то в этом вот нынешнем переделе мира мы снова окажемся в этом страшном политико-экономическом замесе».

Но эта угроза суверенитету, по мнению Лукашенко, исходит не от России, а от Польши и США. И в таком случае оппозиционеры, которые эмигрировали в Польшу, – предатели. «Какие они белорусы? За какую они независимость? Они за «крэсы», – констатирует он.

Таким образом Лукашенко хочет предстать Спасителем, Защитником суверенитета Беларуси от потенциальных захватчиков и политических эмигрантов. На фоне нахождения на белорусской территории российских войск все это выглядит как изощренная и извращенная логика.

Но все эти искусственные политико-исторические конструкции имеют слабую опору в массовом сознании. Даты 17 сентября нет в исторической памяти беларусского народа. И в этом главная проблема эновой лукашенковской идеологемы.

А между тем, об амнистии, которую сам Лукашенко анонсировал и приурочил к ДНЮ 17 сентября, он не сказал ни слова. И никакой информации о ней тоже нет. Что опять же выглядит очень красноречиво.

18 сентября 2022 г.