Эксперты: на встрече в Сочи агрессивного союзничества больше не слышно. В чем дело?

Вот как преподносит эту часть публичного выступления Лукашенко его пресс-служба:

«Европа, если она отшумела (я про тех за океаном не говорю), пусть они думают. Я им уже три раза сказал, что их будущее вместе с нами. Вместе с Россией, где есть все, что им надо. А у них есть то, что мы можем у них купить. Что им еще надо? Просто надо принимать ответственные решения. Не хотят – не надо», – сказал Александр Лукашенко.

«С уважением к нам относиться», – заметил Владимир Путин.

«А без этого мы с ними вообще разговаривать… Мы, славяне, с ними разговаривать не будем без этого. Унижения никто терпеть не будет. Не говоря о Беларуси. Россия – гигантская страна, какие могут быть унижения? Мы же помним, как там, в Америке, начиная с предыдущего президента: «Мы – исключение». Корону на голову надел – «мы миром будем управлять». Это продолжается и сейчас. Нельзя так относиться к людям», – подчеркнул беларусский руководитель.

«Кто хочет с нами в мире жить и уважать нас – мы открыты, и вы тоже. Вы тем более. Вы об этом постоянно говорите. Мы готовы к этому».

 

Валерий Карбалевич: Чем активнее поддержка, тем лучше

Политолог Валерий Карбалевич считает, что изменение тональности риторики беларусского руководителя – прямой результат изменения ситуации на фронте войны в Украине. Россия оказалась в очень сложном положении, в Минске это прекрасно чувствуют и всячески стараются дистанцироваться от войны.

– Сегодня Александр Лукашенко встретился с Путиным. Переговоры прошли после «частичной мобилизации», объявленной в России, и накануне окончания «референдумов» на оккупированных украинских территориях. Эта встреча явно не задумывалась как сеанс самогипноза о том, что «мы изменились за эти три месяца значительно»…

– Думаю, обсуждался весь комплекс вопросов двустороннего сотрудничества, в том числе и экономический блок наверняка. Но не это стало главными на встрече. Геополитическая ситуация, война России в Украине и та роль, в которой Москва хотела бы увидеть Беларусь в этом конфликте. И «частичная мобилизация», и референдумы на оккупированных украинских территориях – очень важные для России события, поэтому хотят более активной поддержки со стороны своего союзника.

– В каких конкретно формах могла бы проявляться такая поддержка официального Минска? Может ли российская мобилизация перекинуться на территорию союзнического государства?

– Сложно сказать, но чем активнее, тем лучше.

Мобилизация есть элемент войны. Поскольку Беларусь в войне не участвует, вопрос о мобилизации здесь вообще не стоит на повестке дня. Мобилизация нужна только тогда, когда страна участвует в войне.

Но Минск старательно и всеми силами пытается уклониться от нее.

– И Путин, и Лукашенко публично заговорили об уважении со стороны «коллективного Запада», прежде всего – Европы. Какого уважения они ждут?

– Ничего они не ждут. Просто пустая риторика, которую в основном демонстрировал Лукашенко, призванная еще раз засвидетельствовать свою лояльность Кремлю.

Я бы обратил внимание на другой момент. Тональность этих заявлений поменялась. На всех предыдущих встречах после 24 февраля наблюдался их  агрессивный характер, более резкий по, чем заявления Кремля: беларусский руководитель обвинял в развязывании войны «коллективный Запад», говорил про Украину, что то ли она начала войну, то ли собиралась напасть…

Сегодняшняя же риторика носила более умеренный характер. Нет, по-прежнему звучали обвинения в адрес Запада, но уже на совершенно другом уровне: почему ты меня не уважаешь?..

Сегодня не было поддержкаи «частичной мобилизации» в России, референдумов, которые Россия проводит на территориях четырех областей Украины.

Более того, союзник поднял очень неприятную проблему уклонения российских граждан от призыва. Вроде бы и успокаивал Путина, мол, ничего страшного, пусть бегут, ведь мобилизационный резерв в России составляет 25 миллионов человек, но сама эта проблема крайне неприятна для хозяина Кремля, я уверен.

Изменившаяся тональность – это прямой результат изменения ситуации на фронте. Россия в очень сложном положении, в Беларуси это прекрасно чувствуют и всячески стараются дистанцироваться от войны. Смотрите: и Макей в ООН заявил, что Минск будет оценивать референдумы исходя из своих национальных интересов.

Агрессивного союзничества больше не слышно.

– Лукашенко снова затронул тему «беглых», но в интересном ракурсе: «И эти приедут. Только надо принять решение, что с ними делать: или пусть едут сюда, или пусть кормятся там на вольных хлебах. Так поступать нельзя. Можно, в конце концов, договориться здесь и не бегать по Европам и по Америке, как это было в большевистскую революцию и после нее. Ситуация ведь не та». Вернуться и сдаться на милость «победителя» – в этом и состоит план Лукашенко?

– Я думаю, идеальный вариант для него – чтобы недовольные вернулись, покаялись на коленях; возможно, кого-то помилует и простит. Он неоднократно уже проговаривал этот сценарий.

Такой вариант устроил бы Л, все остальные – нет. Как можно призывать «беглых» вернуться на родину и одновременно принимать закон о лишении их гражданства? Это вещи противоречат друг другу.

Павел Усов: В Беларуси могут появиться российские войска и ядерное оружие

Доктор политических наук Павел Усов считает несущественными заявления беларусского руководителя на встрече с хозяином Кремля. Главным показателем станут действия беларусской власти.

– Сегодняшняя встреча отличается от всех предыдущих во всех смыслах, потому что она проходила в совершено изменившихся условиях – политических и геополитических.

Во-первых, не была запланирована, хотя нас и убеждают, что договоренность достигнута еще на полях саммита ШОС. Во-вторых, это скорее реакция на референдумы, которые Россия проводит на оккупированных украинских территориях, чем, собственно, и определяется необходимость встречи.

В связи с чем можем предполагать, какие вопросы могли подниматься.

Это признание результатов «референдумов» в четырех областях Украины;

это признание факта включения этих территорий в состав Российской Федерации;

это полное следование официального Минска в фарватере политики Кремля.

Если в результате Москва объявит войну Киеву, то полностью меняется и положение Беларуси. По логике событий, Кремль обвиняет в обстрелах российскую территорию (то есть оккупированные украинские территории, на которых проходят «референдумы»), соответственно, Беларусь как член союзного государства обязана включиться в военные действия по защите.

Вполне возможно, что речь шла о размещении на территории Беларуси дополнительного военного контингента «мобилизантов» из России численностью от 50 до 100 тысяч, для создания еще одного фронта для Украины или принуждения ее к переговорам. То есть, максимально растянуть защиту Украины. Ну и возможно размещение в Беларуси ядерного оружия.

В итоге все может закончиться полной потерей субъектности республики.

Политолог считает несущественным снижение градуса агрессивности в риторике беларусского руководителя:

– Очень похоже, что он вообще пытался заболтать Путина общими фразами и уйти от разговора по существу. Правда, на что надеялся, сложно сказать. Впрочем, совершенно несущественно, что говорил – посмотрим, что сделает по итогам переговоров.