Александр Фридман: Минск и Москва объединили НАТО, но сами попали в сложное положение
Ядерный шантаж Кремля и Беларуси не повлиял на проведение саммита, а попытки Минска заявить о себе в качестве игрока международного уровня провалились.
Мы живем в системе, где насилие – единственный код и норма социального поведения
«Люди готовы верить в то, что предлагает пропаганда, потому, что пропаганда предлагает им то, что соответствует их картине реальности» (Лев Гудков, социолог)
В России беларусский лидер догоняет хозяина Кремля по популярности
Лукашенко по уровню доверия в России вышел на второе-третье место, незначительно уступив Путину. Такие данные приводит Левада-центр.
Манипуляторы реальности: инфобезопасность – это уничтожение информации
Нельзя манипулировать другими людьми без разрушительных последствий для самого манипулятора.
Эмиграция – это гуманитарная катастрофа для будущей Беларуси
Подавляющее большинство беларусов, уехавших из страны после 2020 года, вряд ли вернутся в Беларусь.
Беларускі ПЭН: Негалосныя раней чорныя спісы іншадумцаў прымаюць форму публічных экстрэмісцкіх спісаў
Беларускі ПЭН падсумаваў факты парушэнняў культурных правоў і правоў чалавека ў дачыненні да дзеячаў. Што засведчыў гэты маніторынг падзеяў за апошнія паўгады? Гутарым са старшынёй арганізацыі Таццянай НЯДБАЙ.
Валерий Карбалевич: Вагнеровцев в Беларуси нет, но как фактор угрозы миф раздувается
После мятежа в России, информации о предстоящем перемещении ЧВК «Вагнер» в Беларусь, внимание к Минску и самому Лукашенко стало повышенным. И он решил, что грех этим не воспользоваться.
Даниил Гаркавый: Выгорание задело и политические центры
Демократическому движению пока не хватает способности действовать по единому плану.
Евгений Магда: В Минске озвучивают влажные фантазии Кремля
Разговоры в Беларуси о о ходе войны напоминают скорее завуалированный призыв к Украине капитулировать, чем призыв к переговорам.
Сказание о технологическом суверенитете и параллельном импорте
Советский Союз воровал на загнивающем Западе все, что плохо лежало, со дня своего рождения. Достаточно вспомнить отца советской атомной бомбы, академика Игоря Курчатова, который продавливал свои технические идеи без экспериментального подтверждения их эффективности и всегда оказывался прав. Ларчик эффективности открывался просто: в отличие от своих коллег, Курчатов имел доступ к агентурной информации.