Из г***а и палок мировой полюс не слепить

Коварство загнивающего Запада не знает предела. Об очередном доложил участникам Восточного экономического форума 10 сентября во Владивостоке директор Службы внешней разведки России Сергей Нарышкин:

«Серьезным вызовом, безусловно, являются неоколониальные подходы в сферах образования и науки. Необъективность, перерастающая порою в шулерство при рейтинговании ведущих университетов мира, препятствование развитию национальных систем образования и недобросовестное переманивание талантливой молодежи из стран Азии и Африки, превращают многие незападные общества в вынужденных доноров интеллектуального капитала».

По мнению главного разведчика страны, подобные шаги, направленные «на сохранение своего якобы привилегированного статуса», глубоко ошибочны. Они уже причинили «немалый ущерб и страдание всему человечеству». Поэтому, как и положено политику федерального масштаба, он предложил «выработать альтернативные принципы мироустройства, основанные на взаимном уважении и суверенитете, подлинном равноправии всех участников международных отношений».

Будут ли альтернативные принципы мироустройства включать встречное переманивание талантливой молодежи из стран «золотого миллиарда» в страны Азии, Африки и страны-учредители Союзного государства, докладчик не уточнил. Но мы помним, что Москва не сразу строилась, а Союзное государство в роли очередного мирового полюса тем более. Всему свое время.

Голосовать можно и ногами

Книга антрополога Джозефа Хенрика «Секрет нашего успеха» посвящена влиянию культуры на нашу биологию и генетику. Ее герои — представители современных народов, находящихся на стадии охоты и собирательства. Тем не менее сторонникам многополярного мира есть чему у них поучиться.

На стр. 257-258 читаем:

«В достаточно суровых условиях выживают и растут только группы, чьи институты способствуют сотрудничеству, стремлению делиться и внутренней гармонии. Группы без таких норм вымирают. <…> Те группы, у которых институты лучше, просто переживают тех, у кого меньше норм, гальванизирующих сотрудничество».

«Поскольку социальные нормы могут повышать в группе внутреннюю гармонию, кооперацию и экономическую продуктивность, многие индивиды будут склонны переходить из групп-неудачниц в более преуспевающие группы. При этом мигрировать в группы-неудачницы мало кто захочет, разве что — его вынудят. Со временем более преуспевающие группы будут расти благодаря иммиграции, а остальные группы — уменьшаться из-за эмиграции».

Насколько выводы, сделанные на основании полевых исследований в малых группах, можно перенести на современные страны? Антрополог считает такой перенос правомерным.

Не сделаю открытия заявив, что голосовать можно не только путем бросания бюллетеней в урны. Голосовать можно и ногами. Причем второй способ исторически является первым. Для того, чтобы в этом убедиться, достаточно погуглить «великое переселение народов».

Разумеется, в процесс переселения народов жизнь внесла свои коррективы. На протяжении тысячелетий риски индивидуальной иммиграции были запредельными. Поэтому переселялись всем кагалом, шалманом, на худой конец табором.

В наши дни условный табор, часто редуцированный до семьи, посылает ограниченное количество своих представителей с целью «захвата плацдарма» на чужой территории, а уже затем туда перебираются остальные.

Таджики, их соседи скоро почувствуют: рынок позволяет подняться в цене

Чем недобросовестное переманивание талантливой молодежи отличается от добросовестного? Сложный вопрос. У меня нет на него ответа, а задать его своему тезке Сергею Нарышкину напрямую я не решаюсь.

Но я был бы рад, если бы тезка прокомментировал следующее заявление своего коллеги, министра экономического развития Максима Решетникова:

«Мы должны более активно работать с привлечением мигрантов в экономику. Рядом с нами Центральная Азия, активно растущий регион, где много рабочих рук, и мы там сейчас активно инвестируем в русские школы. Но это все нужно превращать в осознанную политику по удержанию здесь лучших талантов из сопредельных стран, потому что эти рабочие руки эффективны, они нужны экономике. Не надо думать, что они и так сюда приедут. На самом деле мы находимся в очень жесткой конкуренции за эти рабочие руки с Китаем, Юго-Восточной Азией, другими странами».

Понять министра несложно. По итогам 2022 г. численность занятых в обороне и госуправлении выросла в России на 400 тыс. человек. За это же время розничная торговля, обрабатывающая промышленность, стройки и образовательная сфера потеряли до 300 тыс. работников.

Но не зря же советские школьники писали сочинение «Из одного металла льют медаль за бой, медаль за труд». Так-то оно так. Однако если нынешняя тенденция продолжится, то сложится ситуация, для характеристики которой подойдет мем, авторство которого приписывают Александру I: «Некем взять».

Увы, но из г***а и палок мировой полюс не слепить. Требуются институты, превосходящие по качеству институты конкурентов. Их перечень уходит за горизонт, но начинать следует с института суда.

***

На днях я стал участником обсуждения в Фейсбуке проблемы заимствования иностранных слов. Инициатор обсуждения выступил с инициативой говорить правильно и беречь русские язык. Он напомнил, что у нас рукоделие, а не хэндмэйд, покупки, а не шопинг и т.д.

Проблема, безусловно, существует. А как насчет ее решения? В теории все просто: чтобы в минимальной степени заимствовать иностранные слова, необходимо в минимальной степени заимствовать достижения зарубежной культуры. Например, не пользоваться компьютерами, мобильными телефонами и т.д.

Но каким образом вытеснение слова «покупки» словом «шопинг» связано с компьютерами? Для поиска ответа на этот вопрос предлагаю вновь обратиться за помощью к американскому антропологу:

«Люди предпочитают учиться у членов более преуспевающих групп. Это приводит к тому, что социальные нормы, идеи, обряды перетекают от более преуспевающих групп к менее преуспевающим».

Простой пример: если вы мировой лидер в микроэлектронике, то не стоит удивляться, что ваша традиция ловли свадебного букета будет оперативно освоена в странах, импортирующих электронные прибамбасы. С языком та же история.